В народе говорят, что дважды на одни и те же грабли не наступают. Увы, как подтверждает история, Российского государства это не касается.
Так, ХХ век начался с Первой мировой войны, в которой Россия принимала самое активное участие. На ее фронтах полегли миллионы русских людей. На той войне были прославленные военачальники и герои. И все, что осталось в памяти, — это в лучшем случае Брусиловский прорыв, названный так в честь генерала А. А. Брусилова, осуществившего летом 1916 года крупную наступательную операцию Юго-Западного фронта на австро-германские позиции, да, возможно, имя С. М. Буденного — маршала Советского Союза, трижды Героя Советского Союза, кстати, награжденного за свои героические подвиги в той войне всеми четырьмя Георгиевскими крестами.
Да, так уж случилось, что в памяти нашего народа остались лишь эпизоды о героических подвигах наших соотечественников из книги М. А. Шолохова «Тихий Дон». Ни памятников о победе русских в той войне, ни чествований ее участников никто в новом социалистическом государстве вспоминать не собирался, так как в нем чтили лишь своих героев — сначала участников Октябрьской социалистической революции, а потом Великой Отечественной войны.
Первая мировая война осталась в истории нашего государства как-то и не замеченной и до сего времени.
Но с середины ХХ века, после 1947 года, началась новая, «холодная война», которая продолжалась более полувека. В ней было все: «горячие точки», в которых не только сражались, но и погибали советские солдаты, выполняя свой воинский долг в Корее, Вьетнаме, Египте, Кубе, Афганистане и т. д. В сорока девяти крупных конфликтах, разразившихся
в конце ХХ века, погибло более четырех миллионов человек, из них только в Афганистане СССР потерял около 15 тыс. человек. Вот такая была эта «холодная война», которая закончилась тем, что с карты мира исчезло не одно государство, в том числе и сам Советский Союз.
Провозгласившее себя преемником традиций СССР Российское государство, однако, не стало обременять себя заботой об участниках «холодной войны» — зачем, ведь тогда они являлись гражданами Советского Союза, а не новой России. То есть поступили так же, как и СССР в 1920-е годы, не ставший заботиться о ветеранах Первой мировой войны. Зачем? Они же были тогда гражданами царской России. Вот и получается, что второй раз государство Российское на те же грабли наступает.
Нет у нас ни памятников участникам той 50-летней «холодной войны»,
ни памятных наград, ни почета, ни уважения к ее участникам. Правда, отдельные общественные организации пытаются как-то воздать должное тем, кто отстаивал интересы государства в то время, хотя и без фронтов
и танковых боев. Но в «холодной войне» имели место другие формы ведения борьбы: несение боевого дежурства, боевой службы, да и непосредственное участие в самых настоящих боевых операциях.
Так, например, Санкт-Петербургский клуб моряков-подводников награждает своих ветеранов медалью «Ветерану “холодной войны”
на море». Ни о какой-либо повышенной пенсии, ни о каких-либо моральных поощрениях участникам этой войны никто в новой России
и речи не ведет. Даже положенную им по закону о военной службе РФ военную пенсию — и ту не выплачивают полностью. Так, в основном отставные военнослужащие, прошедшие через «горнило» «холодной войны», получают военные пенсии в размере в среднем до 20 тыс. руб., когда даже средняя зарплата по стране сегодня в полтора раз больше. Объясняют это чиновники тем, что экономические возможности государства не позволяют платить хорошую пенсию, хотя сами они, при среднем окладе 15–20 тыс. руб. в месяц, получают на руки раз в семь больше, и их зарплата растет ежегодно.
Но ведь эти чиновники не сидели ни за штурвалами боевых самолетов, несущих ядерные бомбы, ни за пультами боевых стратегических ракет,
не находились месяцами в корпусах атомных ракетных подводных лодок, выполнявших боевую службу в Мировом океане. Сегодня же депутаты набрали себе целое «море» льгот. Каждый имеет право брать около 600 л бесплатного бензина, бесплатный проезд в вагоне «СВ» или авиабилет
в бизнес классе и т. д. Все это обходится государству в миллионы рублей. А вот приравнять участников «холодной войны» к специалистам ядерного оружейного комплекса РФ и оказать им дополнительную социальную поддержку согласно Указу Президента РФ от 23.08.2000 г. № 1563 — желания нет. Получается, что ядерное оружие перемещалось на лошадях, верблюдах, ослах, но не на самолетах, ракетных тягачах и подводных лодках.
Ежемесячную пожизненную материальную помощь получают только
те специалисты ядерного оружейного комплекса РФ, кто в тепличных условиях базы занимался подготовкой к его выдаче, а не те, кто неделями, месяцами, годами содержали его, эксплуатировали и готовили
к применению по первому указанию нашего Верховного Главнокомандующего. Этим людям ничего не положено, о них в Указе вообще забыли.
Хотя об одном участнике «холодной войны» в мире не забыли. Все мыслимые и немыслимые награды мира он сумел получить по ее окончании. Это М. С. Горбачев, под руководством которого мы потеряли государство СССР, а участников «холодной войны» подвергли не только унижению в моральном плане, но и в материальном плане наказали.
Ведь за итоги «холодной войны» он стал лауреатом Нобелевской премии, получил звание «Лучший немец года», награжден президентом США медалью «Свобода» и т. д. А ведь этот человек являлся Верховным Главнокомандующим Вооруженными Силами СССР. Но он в танке не горел, с самолета не падал, не тонул в подводной лодке, в которой люди ценой своих жизней спасали мир от ядерной войны в годы «холодной войны». Он получил эти награды за подвиги этих людей, несущих боевую службу.
Сегодня, отдавая должное мужеству, героизму, боевому мастерству участников «холодной войны», остановимся только на некоторых героических подвигах советских подводников. Ценой невероятных усилий, своим беспримерным героизмом они спасли мир от ядерной войны и дали нашим чиновникам возможность не только так шикарно жить, но и вообще создать в России новый привилегированный класс общества — «олигархов», которые забрались на вершину нашего государства, и им просто «до лампочки» эти неизвестные теперь участники «холодной войны».
Но история учит, что государство всегда должно обобщать опыт предыдущего этапа своего исторического развития, даже если он и был катастрофическим, чтобы на основе этих выводов и анализов строить будущее. Исходя из этого, остается надеяться, что Россия в конце концов найдет справедливый путь своего дальнейшего развития и наконец вспомнит о безвестных участниках «холодной войны» (не так как СССР, забывший об участниках Первой мировой войны). Возможно, поможет здесь случай, произошедший с подводниками Северного флота
в Карибском море в годы «холодной войны», который мог бы привести
к самой что ни на есть «горячей» — Третьей мировой войне — если бы
не выдержка, мужество, беспримерный героизм моряков, сумевших
в труднейших условиях спасти мир на нашей планете.
Есть вековая традиция: третий тост, как правило, моряки всех стран пьют «за тех, кто в море», чтобы им там повезло и они вернулись домой. Так вот, когда вспоминаешь о моряках-подводниках, которые прошли эти невероятные испытания в водах Карибского моря, всегда добавляешь
к этому тосту слова: «За тех, кто в море, до дна — и стоя!» Советское правительство за выполненный ими воинский долг наградами не раскошелилось, но в памяти моряков-подводников их беспримерный героизм останется навсегда!
30 сентября 1962 года из эскадры подводных лодок Северного флота
из Полярного вышли в море на боевую службу четыре дизель-электрические подводные лодки проекта 641 с ядерными торпедами на борту. Командовали ими: Б-59 — капитан 2 ранга В .Г. Савицкий (на борту — начальник штаба бригады капитан 1 ранга В. А. Архипов); Б-4 — капитан 2 ранга Р. А. Кетов (на борту — командир бригады капитан
1 ранга В. Н. Агафонов); Б-130 — капитан 3 ранга Н. А. Шумков и Б-36 — капитан 2 ранга А. Ф. Дубивко.
Куда шли, из личного состава не знал никто. Зачем загрузили ядерный боезапас, как и когда применять ядерное оружие, командирам подводных лодок тоже не сказали. Единственное указание по этому вопросу было дано на инструктаже, который проводил перед выходом в море заместитель Главкома ВМФ адмирал В. А. Фокин. Когда же командир Б-4 Р. Кетов задал ему вопрос: «А что нам делать с этим атомным оружием,
и как его применять, в каких случаях?», тот промолчал, и за него ответил начальник штаба Северного флота адмирал А. И. Рассоха: «Применять это специальное оружие в том случае, если вас будут бомбить или обстреливать, когда всплывете, или по приказу из Москвы». На этом инструктаж и окончился.
Когда подводные лодки, преодолев в труднейших штормовых условиях Атлантический океан, добрались до Кубы, их встретила армада боевых кораблей США, которые стали делать все, чтобы они всплыли.
На лодки сбрасывали глубинные бомбы, надежно держали их на гидроакустическом контакте. При всплытии подлодок на поверхность они подвергались обстрелу с вертолетов, а надводные корабли на всех парах неслись на таран, не соблюдая при этом никаких международных правил мореходства.
Внутри подводных лодок экипажам приходилось выдерживать огромные нагрузки в нечеловеческих условиях плавания — шторм, большая влажность в отсеках, духота, нехватка кислорода, жара — ведь никаких кондиционеров тогда не существовало. В конце концов, трем лодкам пришлось всплывать, и их командиры убедились: войны не избежать.
Из воспоминаний командира подводной лодки Б-59 В. Г. Савицкого
Всплыл прямо в середине поискового ордера в миле от авианосца «Рэндолф», так как аккумуляторная батарея полностью разрядилась,
в отсеках стало уже нечем дышать. Вокруг стали с ревом проноситься палубные штурмовики «Трекке». Прожектора всех ослепляли на мостике. По курсу подводной лодки стали ложиться огненные трассы от выпущенных снарядов. На лодку начал надвигаться американский эсминец «Бэрри», стремящийся протаранить ее. И тут я вспомнил слова адмирала А. И. Рассохи. Все: дальше будет гибель корабля, если я ничего не сделаю, тем более американский матрос весьма выразительно показывал нам на носовой бомбомет «Хеджехог», который собирался нас бомбить. Американские вертолетчики зависли над рубкой лодки, следили, что мы будем делать дальше.
Осталось одно — дать последний бой! И какой бой — бой с применением ядерного оружия, так как армаду ничем больше не возьмешь.
Я скомандовал в первый отсек, готовить к выстрелу торпедные аппараты, где находились торпеды с ядерными боеголовками. Получил доклад, что они готовы к стрельбе, дал приказание погружаться. Но первым с мостика в центральный пост стал спускаться по трапу начальник штаба бригады капитан 1 ранга В. Архипов, который замешкался в люке. В это время сигнальщик заметил, что с американского авианосца световым светофором что-то запрашивают. Как оказалось, они спрашивали: «Кто вы такие?».
Я приказал передать, что мы советские подводники. После этого обстрел лодки прекратился. На мои неоднократные шифровки, адресованные в Москву, вразумительного ответа, что мне делать,
я не получал. Только после сорок восьмой попытки передачи шифровок, Москва ответила лишь одним словом: «Б-59», дальше непонятно, что передавали.
При помощи хитрости выбросили фанерный ящик за борт, набитый разной макулатурой, чтобы отвлечь эсминец от лодки, быстро погрузились на глубину. При этом с кормовых торпедных аппаратов выпустили имитатор шумов винтов лодки, который увел американцев
в другую сторону. А мы, изменив курс, глубину, дав полный подводный ход, успешно вышли из американского поискового ордера — но какой ценой!
От применения ядерного оружия меня отделяли даже не минуты,
а секунды, которые позволили сигнальщику разобрать передаваемый
нам светофор.
Подводная лодка Б-59 всплыла, но потом все же успела погрузиться, чего не скажешь про другие лодки, и только Б-4 капитана 2 ранга Рюрика Кетова так и не показалась на поверхности, хотя ей и досталось прилично: ее неоднократно обнаруживали, преследовали, бомбили — но экипажу везло, они уходили от преследователей, и американцы так и не увидели
и не засняли ее боевую рубку, не вели ее под своим конвоем.
Я встретился с этим легендарным командиром, талантливым подводником высшего класса. Вероятно, ему помогли не только природная наследственность, но и упорный труд по изучению морского подводного дела, влюбленность в море. В ВМФ он стал служить с 1946 года, в 1950 году окончил Тихоокеанское ВВМУ, потом продолжил службу на Камчатской военной флотилии, командиром группы, потом командиром БЧ-2, трех подводных лодок.
В 1954 году Р. Кетов вместе с подлодкой С-181 проекта 613 пришел на Север, где стал помощником ее командира, в 1956 году он уже старпом,
в 1958 году — командир С-200. В 1960 году назначен командиром строящейся дизель-электрической подводной лодки Б-4 проекта 641, которая в сентябре 1961 года прибыла в г. Полярный и вошла в состав
69-й бригады 4-й эскадры. Из всех подлодок этого проекта только она одна имела над торпедным аппаратом установленную антенну шумопеленгаторной станции «МГ-10», что позволяло с ее помощью акустикам хорошо прослушивать шумы целей.
Сама же лодка проекта 641 по тем временам являлась отличным современным подводным кораблем. Водоизмещение 1952/2575 т; длина 91 м, ширина 7,5 м, осадка 5 м; глубина погружения 280 м; вооружение — десять 533-мм торпедных аппаратов.
Это была дизель-электрическая подводная лодка, предназначенная главным образом для решения задач в океане. Правда, как потом показал Карибский кризис, в жарких условиях плавания лодки этого проекта долго находиться под водой не могли — им требовалось всплывать на очередную зарядку аккумуляторных батарей. Личный состав при этом испытывал не только огромные физические, но и моральные нагрузки,
так как никаких «кондиционеров» не было, и температура в отсеках достигала 60 °С, а влажность практически 100%.
Существовали и другие проблемы, особенно со штурманским оборудованием. Так, на этих лодках отсутствовали приборы, позволяющие вести счисление пройденного пути относительно грунта, поэтому невязки (ошибки в истинном месте) доходили до 40 миль за неделю плавания. Но штурман Б-4 капитан-лейтенант Е. Шеховцов не падал духом и исправно определял место лодки не только по солнцу, но и по звездам в ночное время. Правда, на Б-36 имелся приемник импульсно-фазовых систем К. П. И. -3, позволяющий определить место по американской системе «ЛОРАН», но он был не настроен и, естественно, использоваться не мог, поэтому место определяли, как и на всех лодках, старым проверенным способом: астрономической обсервацией...
Продолжение в журнале "Гангут № 70"
https://zen.yandex.ru/media/id/5e7da90638906d44f052c041/za-teh-kto-v-more-61c354edd703d352cb48d926?&
