Эскадра музейных субмарин
Осенью 2005 года в старинном порту Вытегра Вологодской области обосновалась подводная лодка Б-440. Музей боевой славы советских подводников, обошедшийся областной администрации в 30 млн руб., стал важным элементом президентской программы патриотического воспитания. Б-440 вступила в строй в 1970 году и ничем особо не отличилась. С другой стороны, это — яркий представитель «рабочих лошадок» времен «холодной войны» — «дизелей» проекта 641 (по классификации НАТО — «Фокстрот»).
Они прославили полярнинскую эскадру Северного флота, несли службу на Тихом океане и Балтике, входили в состав дружественных флотов Индии, Кубы, ПНР и Ливии. На их счету самые длительные «автономки», доходившие до 18 месяцев! Это заметно расширяло представление
о возможностях человека, но, с другой стороны, выглядело форменным издевательством над здоровьем и семейным благополучием моряков. Кто-то скажет: «Время было такое!», и по-своему будет прав. Большинство подводников той поры вспоминают о былой службе с гордостью.
Известно, что по количеству подводных лодок в мирное время, не говоря уже о многообразии проектов, с Советским Союзом не могла сравниться ни одна держава. С ее развалом сотни кораблей оказались ненужными. Доступность списанных советских подлодок немало способствовала музейному буму. География лодок-музеев лишь проекта 641 впечатляет: Б-413 (Калининград), Б-821 (Зеебрюгге, Бельгия), Б-15 (Виктория, Канада), Б-39 (Фолькстоун-харбор, Англия), Б-427 (Лонг Бич, Калифорния, США).
Появились музеи и на базе проекта 641Б; Б-515 обосновалась в Гамбурге, и, наконец, к набережной Москва-реки ошвартовался «Новосибирский комсомолец» — Б-396. В России спохватились вовремя: ведь еще немного — и дизельных лодок попросту бы не осталось. Желающим, к примеру, сохранить для истории подлодку проекта 613, которых в послевоенные годы было построено 215 единиц, пришлось буквально «шукать» по дну. Единственная доступная на Балтике лодка с 1995 года покоилась на грунте в Купеческой гавани Кронштадта. Слава богу, место затопления было точно известно, еще в 2000 году над водой виднелась часть рубки с погнутым перископом.
Это позволило бывшему подводнику бизнесмену Андрею Артюшину проявить себя в высшей степени патриотом. На собственные средства он не только отремонтировал С-189, но и превратил ее в музей, занявший достойное место у набережной Крузенштерна против Морского корпуса Петра Великого, в недавнем прошлом ВВМКУ им. М. В. Фрунзе. Честь ему и хвала!
Подводная лодка проекта 613 (по классификации НАТО — «Виски») представляла собой исключительно простой и надежный корабль. Она дала путевку в жизнь многим будущим асам советского атомного флота. На ее базе зарождались подводные силы КНР, Индонезии и Египта. Неспроста подлодка проекта 613 стоит в качестве музея в порту Сурабайя (Индонезия). Летом 1962 года там появилась целая бригада из шести лодок с советскими экипажами, но под индонезийскими флагами. Вскоре был получен приказ «с 15 августа, по получении особого сигнала, приступить к боевым действиям против любого судоходства». К счастью, до военных действий дело не дошло. Голландия уступила Индонезии Западный Ириан (о. Новая Гвинея)…
Иные мотивы пристрастия к «Виски» у скандинавов. Бывшая С-359 стоит в Накскове (Дания), а С-194 использовалась шведами как передвижной экспонат под двусмысленным названием «Русский музей». Неугасающий интерес объясняется особым восприятием лодок этого типа после посадки С-363 в октябре 1981 года на мель в районе главной базы ВМС Швеции — Карлскруны. Флотские остряки немедленно окрестили «эску» «Шведским комсомольцем», но как показал ход событий, последствия банальной навигационной аварии оказались далеко не шуточными.
Инцидент, подогретый западной прессой с подачи спецслужб, вызвал резкое охлаждение в отношениях между СССР и Швецией. Были сняты десятки фильмов, написано бессчетное число романов «о тайных операциях злокозненных русских, наводнивших воды нейтрального королевства субмаринами с ядерными зарядами»…
В военно-морском музее Карлскруны есть постоянная экспозиция, посвященная этому событию, а в одном из парков Стокгольма установлена еще одна субмарина проекта 613, с надлежащими комментариями. Похоже, это действительно нужно шведам. Чем иначе объяснишь регулярные визиты в Швецию бывшего замполита — Василия Беседина, стараниями которого С-363 и оказалась на мели. Разумеется, он не главный герой этого фарса, но именно он стоял на мостике в качестве вахтенного офицера в тот памятный вечер. О чем вещает бывший политработник шведской аудитории, остается только догадываться… Может быть, о том, что после этого случая его коллег было категорически запрещено ставить на ходовую вахту?
Заполучить советские лодки было несложно. С развалом СССР флотское начальство принялось распродавать их так активно, что «эски» грузили на паромы штабелями. В одном шведам не пошли навстречу — не отдали на поругание настоящую С-363. В том, что глумление возможно, я убедился лично, когда, попав на борт «русского музея» в Стокгольме, столкнулся в центральном посту с манекенами в буденовках и милицейских фуражках. Водочные бутылки в офицерской кают-компании сопровождались комментарием — «традиционное убранство», а над мостиком реял темно-синий флаг вспомогательного флота…
Еще более убогое зрелище представляет собой С-194, изображающая в датском городке Наксков «музей холодной войны», призванный, по утверждению хозяев этого аттракциона, служить «мостиком в общении молодежи Востока и Запада», созданном благодаря доброй воле М. С. Горбачева. 80 крон, взимаемых за входной билет, не позволяют поддерживать пристойный вид подлодки. Впрочем, скорее всего, организаторы экспозиции намеренно представляют ее убогой и угнетающе мрачной. Внутри прочного корпуса лежат вповалку бледные манекены в тарабарских одеяниях, перемазанные тавотом, по всей видимости, демонстрирующие истощенность экипажа неравной борьбой с Западом. Сидящих фигур только две. Одна расположилась на унитазе с нелепо вывернутой ногой, а другая изображает командира, лелеющего в своей каюте коварные планы под портретом Ленина…
Бывшие советские подлодки буквально наводнили весь мир. Приобретенные по цене металлолома, они стремительно заполнили нишу «музеев “холодной войны”». Предприимчивые люди, торговавшие «кусочками» российской морской славы, были далеки от мысли оговаривать условия дальнейшего использования некогда грозных боевых кораблей, поэтому те зачастую превращались в бары, рестораны — Б-77, Б-80, а то и просто плавбордели, как это случилось с Б-24 (проект 651) в Копенгагене. К счастью, на вконец запущенную лодку обратили внимание немцы, перекупив ее для своего Морского музея в Пеенемюнде. Ей вернули пристойный вид, и она заняла центральное место в экспозиции.
Судьба Б-77 оказалась не менее причудливой. Побывав в роли распивочной в Хельсинки и аттракциона во Флориде, корабль после участия в съемках фильма «К-19» обосновался в военно-морском музее г. Провиденс (США). С 2002 года он открыт для посещения публики. Американцы сдержали обещание относиться к субмарине с не меньшим уважением, чем к главному экспонату музея — авианосцу «Saratoga». Корабли мирно соседствовали, символизируя сближение бывших противников.
Казалось бы, технически проще размещать корабли на берегу. Ни тебе коррозии, ни опасности затонуть: вспомните К-21 в Североморске или С-56 во Владивостоке. Однако времена меняются. И у нас определяющим фактором становится арендная плата за землю, значительно превышающая стоимость стоянки у пирса. К сожалению, заокеанская идиллия бывшей Б-77 длилась недолго. В апреле 2007 года налетевший тайфун затопил ее у пирса через открытый туристический люк. В августе 2008 года на деньги, полученные от страховки, ее удалось поднять, но о возвращении подлодки в строй плавучих музеев нечего было и думать. Американцы приступили к ее разборке.
История мемориального музея первой советской подводной лодки Д-2 показывает, что ему также неоднократно угрожали — как бурный рост соседствующего комплекса «ЛЕНЭКСПО», так и печальная тенденция нашего времени — торговля землей без учета ущерба национальным святыням и традициям…
Продолжает буксовать и проект увековечивания первенца отечественного атомного подводного кораблестроения — К-3 («Ленинский комсомол» — проект 627). Еще в 1989 году проектное бюро «Малахит» совместно с Севмашпредприятием, где она строилась, разработали детальный проект мемориала, однако недостаток средств (а скорее, политической воли) мешает его реализации. Лишь благодаря директору СРЗ «Нерпа» близ Мурманска легендарную АПЛ все еще не разрезали на иголки.
Стоит напомнить, что американцы в свое время заявили, что готовы это оплатить, наравне с утилизацией вполне боеспособных ракетоносцев. А уж они-то знают толк в значимости морских символов и традиций. Их атомный подводный первенец — «Nautilus», давно стал национальной святыней. Французы прекрасно представили в старинном доке Шербура свой первый атомный ракетоносец «Redoutable».
Постоянным местом последнего пристанища К-3 вполне мог бы стать Петровский док Кронштадта, сам по себе историческая и архитектурная реликвия, признанный ненужным в случае возрождения Кронштадтского морского завода под эгидой Адмиралтейских верфей.
Грустен финал К-19, печально известной среди подводников как «Хиросима». В 2004 году ее пустили под нож, а впечатляющий проект музея остался на бумаге. Жаль — драматических событий, выпавших на долю этого корабля, хватило бы на несколько экспозиций. К-19, как символ мужества советских подводников, осталась увековеченной лишь монументом на Кузьминском кладбище столицы да стараниями не вполне дружественного Голливуда…
Темпы утилизации выведенных из состава флота атомоходов растут. Поэтому промедление в пару лет может привести к «шапочному разбору». Уже отдан приказ на разделку «Золотой рыбки» — титановой рекордсменки скорости, чье достижение 46,2 уз. осталось непревзойденным.
Одна «радость», американцы и их союзники, субсидирующие эти программы, нацелены на скорейшее уничтожение лишь наиболее современных кораблей. А ну как русские передумают их резать! Так что у потенциальных музейных экспонатов здесь очевидное преимущество. Известно, что в ходе Русско-японской войны на Тихом океане действовала целая группа русских подлодок, однако они числились миноносками.
В итоге мы отмечали столетие отечественного подводного флота лишь в 2006 году. Приказом по Морскому ведомству № 52 от 11 (24) марта 1906 года подводные лодки были наконец-то выделены в самостоятельный класс боевых кораблей, а спустя 16 дней в Либаве организован первый Учебный отряд подводного плавания. К этому времени Россия располагала 19 подлодками.
Жаль, что отпраздновать по месту исторического события не представляется возможным. И не только по причине патологической враждебности латышских властей. От бывшего порта имени Александра III остались лишь жалкие воспоминания. Еще совсем недавно на берегах военной гавани Лиепаи стояли мощные сооружения из красного кирпича — но кирпичи те давно уже разошлись по 20 сантимов за штуку…
Впрочем, было бы смешно упрекать в варварстве представителей «титульной» нации независимого государства. Вспомните, каково отношение к историческому наследию в родном Отечестве, и станет ясно, что беречь его необходимо всем миром независимо от национальности и в любом проявлении: будь то корабль, старинная церковь или традиции.
К сожалению именно Лиепая — Либава — стала свидетелем другого, весьма печального этапа в судьбе Российского флота. С переходом страны к новым экономическим отношениям началась бойкая торговля всем, что некогда свято оберегалось. «Реализация излишков» была особенно интенсивной в тех местах, которые Вооруженным силам предстояло спешно оставить, — в Германии и Прибалтике. Внешние причины были стандартными: хроническая невыплата зарплаты, желание сохранить «ядро» и т. п. На флоте главным товаром, разумеется, стали корабли. Увы, несмотря на то, что продаваемые порой по цене ниже металлолома они уходили массовым порядком, многие оказались брошенными в бухтах и гаванях. Зато новые власти Балтии получили законное основание злословить по поводу «варварского и намеренного ухудшения экологической обстановки». К примеру, в военной гавани Лиепаи осталось более четырех десятков некогда боевых кораблей в разной степени затопления, а в гавани Болдераи (Рига) — три подводных лодки и плавдок. Ну, чем не новый Перл-Харбор?
Увы, никакого злокозненного плана у России не было. Налицо были поощряемые хаос и дезорганизация, позволившие кому-то неплохо нагреть руки. В той же Лиепае в июне 1941 года под натиском стремительно наступавших немцев было оставлено семь подводных лодок, лишенных возможности выйти в море даже на буксире. А в 1994 году — 22! Причем, заметьте, безо всяких немцев, лишь с регулярными окриками из Москвы: «Давай-давай!».
В грозном 1941 году командира эсминца «Ленин» капитан-лейтенанта Ю. М. Афанасьева, принявшего решение взорвать находившиеся в Лиепае небоеспособные корабли, расстреляли, а в наше время хоть кто-то ответил за брошенную эскадру? Разумеется, нет! Зато независимой Латвии был сделан щедрый подарок. Остатки Балтфлота породили целую сеть «контор», специализирующихся на металлоломе. Примерно в это же время Эстония вошла в список мировых лидеров по экспорту металлов.
Продать все отступающему командованию помешали «обстоятельства» в лице простых советских моряков, не исключено, что в недавнем прошлом — отличников боевой и политической подготовки. Наблюдая творящееся вокруг, они быстро утрачивали смысл службы, а значит и необходимость беречь вверенное имущество. Ведь все о чем им твердили, летело в тартарары, а многие из тех, кто твердил, бойко приторговывали казенным соляром или, подобно бывшему «комсомольцу» одной из бригад подводных лодок, даже открыли свое «дело». Пункт по приему цветных металлов капитан-лейтенанта Энвера Аметова находился в очень удобном месте, неподалеку от части. И таких пунктов вокруг была тьма, и действовали они вполне легально.
Картина, сложившаяся к моменту «отступления» из Лиепаи, потрясала даже повидавших виды. На фото 1995 года, сделанном германским корреспондентом, некогда грозные ракетоносцы, накренившись у пирсов, горестно ожидают своей участи. Впрочем, выбор у них, как известно, был невелик — на металлолом либо на потеху западной публике.
А предложить флоту было что. Как уже говорилось, по окончании Второй мировой страна уверенно шагала «впереди планеты всей» по количеству субмарин и многообразию проектов…
При всем этом наше лидерство в развитии подводного дела далеко не бесспорно. Уже тот факт, что 100-летний юбилей подводных сил Россия отпраздновала, пропустив вперед США, Францию, Великобританию, Германию и даже Швецию, говорит о многом. И не только о «косности царского правительства», на которое не так давно было принято ссылаться в подобных случаях. Россия далеко не сразу признала подводные лодки как полновесное «орудие войны», а хроническое безденежье, наряду с повышенным вниманием к зарубежному опыту и проектам, пагубно сказались на развитии отечественной теории и практики кораблестроения. Как всегда «радует», что и здесь мы не одиноки. Родоначальник германского подводного кораблестроения В. Бауэр закончил свою жизнь в нищете, скончавшись в 1875 году от скоротечной чахотки.
История подводного кораблестроения насчитывает более 200 лет, а подводные силы празднуют 100-летие, поскольку лишь на рубеже XIX–XX веков подводное плавание вышло на путь практического использования. Именно тогда морские державы, наконец, признали за подводной лодкой право считаться грозным морским оружием.
Годы идут, но, подобно исследованию космоса, освоение глубин остается все тем же «непаханым полем». Техника непрерывно совершенствуется, а списанные корабли порой до слез обидно пускать «на иголки». Поэтому у музеев, делающих ставку на подлодки, да и корабли вообще — блестящая перспектива! Как тут не поучиться у китайцев. Пока мы ищем деньги на утилизацию, они скупают наших гигантов за гроши и, превратив их в музейно-развлекательные комплексы, наживают миллионы, не забывая про патриотическую составляющую…
© С. В. Апрелев
Источник: издательство "Гангут"
