22 боевые службы на Северном и Тихоокеанском флотах, трехмесячная кругосветка вокруг Земли без единого всплытия, стрельба ракетами из надводного положения с проламыванием двухметрового слоя льда, 7,5 лет в общей сложности под водой, — такой актив у контр-адмирала Владимира Бедердинова. Но и на суше, 13 лет возглавляя учебный центр ВМФ в Сосновом Бору, он сделал не мало.
28 января стало известно, что сердце легендарного контр-адмирала, участника подразделения особого риска, остановилось. 1 февраля его похоронят на Серафимовском кладбище в Санкт-Петербурге рядом с погибшими подводниками на «Курске» и атомной глубоководной станции АС-31 «Лошарик».
Своими воспоминаниями о Владимире Арифулловиче поделился с «МК» председатель Санкт-Петербургского клуба моряков-подводников, капитан 1 ранга Игорь Курдин, а также племянница контр-адмирала Наталья Воскресенская, которой он заменил отца.
«Двигались на предельной глубине, с предельной скоростью»
Владимир сам в 18 лет определил свою судьбу. У него был «белый билет» по здоровью. В восьмом классе он заболел, болезнь дала осложнение на сердце. Чтобы призваться в армию, пошел на хитрость, отправился в военкомат соседнего города. Там его признали годным и предложили учебу сразу в нескольких военных училищах. Он остановился на Ленинградском военно-морском училище подводного плавания. Родители были против. Отец предупредил: «Сынок, тебе никогда не стать офицером». За Владимиром тянулся шлейф сына «врага народа». Его отец, будучи секретарем Горьковского райкома партии, был репрессирован, отсидел по политической 58 статье в лагерях с 1937 по 47-ой год. Он так и не узнал о своей реабилитации, об успехах сына, умер, когда Владимир учился на третьем курсе.
Спустя годы Владимир Бедердинов придет на могилу отца в форме контр-адмирала, с многочисленными наградами на кителе. Казалось, что он жил за двоих. Сначала служил на Северном флоте. Пять раз ходил к берегам Америки, оказывался в Саргассовом море, на востоке Бермудского треугольника. В 1972-ом за ликвидацию нештатной ситуации на инспекторской ракетной стрельбе досрочно получил звание «капитан-лейтенант». А через семь лет стал участником группового трансокеанского межфлотского перехода из бухты Ягельная в Гаджиево в бухту Крашенинникова в Вилючинске, на Камчатке.
К подводной кругосветке готовились основательно, на борт взяли десятки тонн продуктов. Через рубочный люк загрузили мешки с мукой и крупой, замороженные коровьи туши, ящики с консервами и овощами… По воспоминаниям участников перехода, все кабельные трассы были забиты пакетами с заспиртованным хлебом.
Два новейших ракетных подводных крейсера стратегического назначения К-455 и К-490 шли западным путем, через Атлантику и пролив Дрейка в Тихий океан — на Камчатку. Пришлось преодолевать противолодочные рубежи: Нордкап — Медвежий, Фарреро — Исладский. Корабельный распорядок был строгий: 4 часа вахты, 8 часов на отдых, далее — боевая учеба и снова 4 часа вахты.
Владимир Арифуллович вспоминал, что это был тяжелейший, напряженный поход без всплытия. У подводной лодки, как известно, есть предел автономности по работе механизмов. Чтобы пройти нужное расстояние, требовалось постоянно поддерживать определенную скорость. В разных районах был свой гидрометеорологический режим, свои течения на глубине… Причем, идти нужно было скрытно, ничем не обнаружив себя. Поэтому двигались на предельной глубине, с предельной скоростью. Малейшая ошибка — и лодку могло раздавить.
Каждый на борту был друг другу брат. В отличие от надводных кораблей, на подводной лодке у офицеров и матросов — единый камбуз. Все питались из одного котла. Этот почти трехмесячный переход без единого всплытия был сродни подвигу. Старпом Владимир Бедердинов получил за него орден Красного знамени.
Перегнав подлодку в Вилючинск, экипаж остался служить на Камчатке.
— Там же Владимир Арифуллович стал командиром ракетного подводного крейсера стратегического назначения. А потом возглавил легендарную 25 дивизию ракетных подводных крейсеров стратегического назначения Тихоокеанского флота. Поэтому он пользовался уважением на двух флотах, — говорит капитан 1 ранга Игорь Курдин. — Я знал Владимира Арифулловича со времен военно-морского училища подводного плавания. Я тогда был курсантом первого курса, а он — лейтенантом. Когда он в свое время учился, начальником факультета был мой отец, капитан 1 ранга Кирилл Курдин. Владимир Бедердинов говорил: «Когда-то твой отец учил меня, а теперь — я тебя». Такая вот получилась связка.
На подводных лодках Владимир Арифуллович прослужил 20 лет, проведя под водой в общей сложности 7,5 лет. Его экипажу одному из первых довелось опробовать такие тактические приемы, как стрельба ракетами из надводного положения с проламыванием двухметрового слоя льда, покладка подводного крейсера на грунт, а также стрельба торпедами из положения под водой на якоре.
За все эти годы он не потерял ни одного человека. «Чем бы я не командовал, я всех всегда всех возвращал домой на берег. Я могу смело смотреть в глаза матерям ребят», — ни раз повторял Владимир Арифуллович.
Когда стало подводить здоровье, он решил продолжить службу на берегу. На выбор контр-адмиралу Бедердинову предложили несколько должностей. Он мог возглавить, в том числе и Нахимовское училище, и 24 научно-исследовательский институт ВМФ.
— Но выбрал то, что ему ближе всего — учебный центр ВМФ в Сосновом Бору, где шла подготовка экипажей подводных лодок, — говорит Игорь Курдин. — Принял центр в сложнейший период, в 1990 году. Благодаря его усилиям, был создан Береговой Тренировочный комплекс. Как плавающий командир и комдив, он знал, какие требуются тренажеры, занялся их разработкой, стал признанным специалистом в этой области. Защитил кандидатскую диссертацию, стал профессором. Он частенько к нам приходил в Санкт-Петербургский клуба моряков-подводников, я к нему ездил в Сосновый Бор, был у него на даче. Стоило увидеть его квартиру, чтобы понять, что человек не воровал. Жил Владимир Арифуллович очень скромно. Но был богат на друзей и добрые дела. Я был у него на юбилеях и видел, с каким огромным уважением к нему относятся люди.
Примечательно, что все мужчины в роду Владимира Бедердинова стали офицерами-подводники. Его сын, капитан 2 ранга, и племянник, капитан 1 ранга, служат на Северном флоте.
— У них перед глазами всегда был живой пример. Владимир Арифуллович, как говорится, задал вектор. Все знают мужа его племянницы, героя России Андрея Воскресенского, который погиб 1 июля 2019 года во время пожара на атомной глубоководной станции проекта 10831 АС-31 «Лошарик», — говорит Игорь Курдин.
«Забирал из роддома всех новорожденных детей в нашем роду»
Своей племяннице, Наталье Воскресенской, Владимир Бедердинов заменил отца.
— Так сложились семейные обстоятельства, что у меня папы не было. Дядя, Владимир Арифуллович, считал меня своей дочкой, а я его — названным отцом, — говорит Наталья. — Между нами была невидимая связь, мы понимали друг друга с полуслова. В самые сложные, самые значимые периоды моей жизни он был рядом.
Помню, когда я рожала своего первого ребенка, дочку, мне, как любой молодой девчонке, было очень страшно. Я стояла около окна, смотрела на улицу. У дяди было совещание в Главном штабе ВМФ в Санкт-Петербурге. Вдруг увидела, как по территории больницы едет черная «Волга», из нее в парадной форме выскакивает Владимир Арифуллович, идет быстрым шагом к роддому. Когда я его увидела, сразу успокоилась и поняла, что готова на все. Он дал мне самый нужный на тот момент совет, сказал: «Почему ты стоишь около окна? Иди отдыхай и набирайся сил».
Надо заметить, что именно Владимир Бедердинов в свое время забирал племянницу Наталью из роддома.
— Потом у нас сложилась традиция, он забирал из роддома всех новорожденных детей в нашем роду. Выносил их на руках, образно говоря, давал путевку в жизнь. Принял, таким образом более 10 человек: свою дочь, сына, меня, племянника, а потом всех наших детей и даже внуков. У нас было принято собираться на праздники всем родственным союзом. Владимир Арифуллович был душой компании. У него было прекрасное чувство юмора. Он знал множество морских баек. Его можно было слушать бесконечно. Он мог доступным языком объяснить, почему возникает шторм, отчего поднимается ветер. Считал, что нашу Землю правильнее называть Вода, так как четыре пятых поверхности нашей планеты занимает океан, который еще не исследован. Это был человек большой эрудиции. В школе ему немецкий язык преподавал бывший разведчик. И Владимир Арифуллович свободно владел немецким языком. Даже спустя годы он прекрасно изъяснялся, сходу переводил статьи из журналов. А самое главное — он любил людей, очень многое отдавал им. Помню, внушал мне: «Если ты что-то можешь сделать для человека, обязательно помоги, не ожидая ничего взамен». Он учил меня творить добро.
Сам контр-адмирал, по рассказам друзей, был бессребреником, абсолютно бескорыстным человеком. Самым большим богатством считал картины морской тематики, которые ему дарили друзья. И очень гордился кортиком и военной формой.
Наталья Воскресенская вспоминает, как Владимир Арифуллович «вел ее к алтарю», когда она выходила замуж, радовался, когда она защитила кандидатскую диссертацию и стала депутатом. Был рядом, когда у нее случилось большое горе, на подводной лодке погиб ее муж.
— Он был лидером и командиром по натуре, не боялся принимать решения в самых сложных ситуациях. Может поэтому стал самым молодым командиром ракетного подводного крейсера стратегического назначения. Был участником подразделения особого риска. За ликвидацию аварии на подлодке получил орден Мужества. Его патриотизм не был показным, он очень искренне любил свою страну.
Наталья вспоминает, как в переломный момент, в эпоху перестройки, Международный союз подводников пригласил Владимира Арифулловича на встречу. Он отправился за границу, будучи командиром атомного подводного крейсера.
— В стране тогда была сложная ситуация, везде говорили, что армия и флот разваливаются, корабли режут на иголки, военные снимают погоны и бегут с военной службы. На встрече дядю окружили иностранные журналисты. Решив взять у русского командира подлодки интервью, спросили: «Есть ли у вас какие-то проблемы?» Вероятно, они ожидали, что он начнет им рассказывать о недостаточном снабжении, о нехватке оборудования. Он начал интригующе: «Вы знаете, у меня, действительно, как у командира, есть одна проблема». Все микрофоны моментально сплелись в один «букет». Владимир Арифуллович продолжил: «Когда я нацеливаю свои ракеты с ядерными боеголовками и смотрю на карту мира, ваши страны настолько маленькие, а область поражения настолько велика, что некоторые из ваших стран просто не видно. Вот в чем проблема».
Уйдя работать на берег, возглавив учебный центр ВМФ в Сосновом Бору, он, добиваясь финансирования, ездил в Москву, доказывал, находил нужные слова.
— Он умел убеждать, ему верили. Командуя учебным центром в течение 13 лет, Владимир Арифуллович одновременно исполнял и обязанности начальника военного гарнизона города Сосновый Бор. Обеспечивал совместную работу силовых структур и городских властей. В 1991-ом, когда случился августовский путч, государственный переворот, ему пришлось принимать сложное решение, чтобы удержать город. Это не афишировалось, но не все командиры войсковых частей сориентировались в той ситуации, не знали, чью сторону принять. Были посылы «становиться в ружье», а также «сдать оружие». Могли быть нападения на войсковые части. Дядя не повелся ни на какие провокации, ни на какие присланные телеграммы. В резолюции на документе он собственноручно написал: «Стрелять в свой народ мы не будем». Потрясений в период ГКЧП удалось избежать.
«Сильнее духом я человека не встречала»
Контр-адмиралу Владимиру Бедердинову ни раз предлагали стать мэром города Сосновый Бор. Но он был предан флоту, у него были грандиозные планы. В свои 73 года он оставался начальником научно–исследовательской лаборатории. Как-то его спросили: «Вы имеете высокие звания и награды, а о чем-то еще мечтаете?» Он уверенно ответил: «Конечно! Хочу создать такую систему подготовки, которая смогла бы по максимуму обеспечить безопасность службы подводников».
Наталья отмечает, что дядя был очень авантажным, видным мужчиной, романтиком, настоящим джентльменом, с приятным тембром голоса, хорошо поставленной речью.
Своей жене Галине он постоянно дарил цветы. Только начинал увядать один букет, как он приносил новый. Основными его ценностями были семья и дружба. Он часто говорил, что со всеми трудностями можно справиться, если у тебя надежный тыл: крепкая семья и верные друзья.
В свободное время Владимир Арифуллович любил мастерить. Сам построил на даче баню, собственными руками сделал мебель. Он привык постоянно работать. Мало, кто знает, что серьезный и суровый на вид контр-адмирал вышивал картины. Занимался рукоделием в дороге. Потому что просто не мог сидеть без дела.
Смерть Владимира Арифулловича стала для всех потрясением.
— Он лежал в гематологическом центре. Лечение подходило к концу, он должен был выписываться, но заразился коронавирусом. После этого его уже перевели в Военно-медицинскую академию, — говорит Наталья. — Он уходил из жизни настолько достойно, настолько мужественно, испытывал боль, но не падал духом. Только за два часа до смерти перестал писать СМСки. А до этого сообщал нам: «Я буду бороться до конца, вы только за меня не волнуйтесь». «Я в надежде на лучшее, выкарабкаюсь». «Спокойной ночи, я работаю по плану». Он задыхался, но давал нам возможность выспаться. Сильнее духом я человека не встречала. Для меня это стало уроком: ни при каких обстоятельствах нельзя сдаваться, как бы тяжело ни складывалась ситуация. Последний раз, когда я у него была, прощаясь со мной, он крепко сжал мою руку. Дядя был уже совсем слабый, после онкологии, после химиотерапии, после коронавируса. Три последних недели уже ничего не ел. Но сжав мою руку, показал, что сила в нем есть. Передал ее мне. Показал, что мы сильны. Он был человеком чести, который никогда не опускал голову, держал спину прямо. Он был для меня опорой. Сейчас его не стало, и мне кажется, что у меня земля уходит из-под ног.
Телефоны у родственников Владимира Бедердинова сейчас разрываются от звонков. Сотни людей выражают им свои соболезнования.
— Его по-настоящему любили, называли отцом-командиром, — говорит Наталья. — Он воспитал целую плеяду талантливых командиров подводных кораблей. Через учебный центр, который он возглавлял, прошли несколько поколений подводников. Многие потом привозили ему свои вымпелы, благодарили. Я не знаю ни одного человека, которого бы он обидел. А ведь он все время был на руководящей работе. Сейчас нам пишут, что Владимир Арифуллович был самым лучшим командиром, что флот потерял порядочнейшего из людей. Я согласна, что уходит эпоха… Силами 25 дивизии ракетных подводных крейсеров они выиграли «холодную войну».
Отпевание Владимира Арифулловича Бедердинова состоится 1 февраля в Никольском Соборе. Похоронят контр-адмирала на Серафимовском кладбище, в Санкт-Петербурге, на аллее, где лежат 32 члена экипажа атомного подводного ракетоносного крейсера К-141 «Курск» и 14 подводников атомной глубоководной станции АС-31 «Лошарик».
