- Как кто? - удивлялись в свою очередь знающие люди, - Устьянцев Александр Михайлович. Тот самый легендарный «дядя Саша», ас из асов подводного флота!
Путь на флот уральского парня Саши Устьянцева был типичным для того времени. Он родился 29 марта 1931 г. С семи лет рос без отца, репрессированного в 1938 году. Трудное детство, как у всех детей той поры: сиротство, война, голод, работа... Но трудности только закалили его характер.
Как итог – артиллерийский факультет Тихоокеанского высшего военно-морского училища имени С. О. Макарова. По окончании назначение командиром торпедной группы на строившуюся подводную лодку проекта 613. На этом корабле Устьянцев задержался, прошёл все ступени службы вплоть до должности старшего помощника командира. Ему довелось участвовать в переходе этой лодки из завода "Красное Сормово" в Северодвинск по Волге и Беломоро-Балтийскому каналу, отрабатывать полный курс боевой подготовки на Севере, переходить Северным морским путем из Полярного на Камчатку, ходить в длительные походы в Тихий и Индийский океаны.
Перспективного офицера спустя какое-то время направили на Высшие специальные офицерские классы, по окончании которых вместе с дипломом с отличием Устьянцев получил новое назначение - старшим помощником командира головной атомной подводной лодки проекта 675, главным оружием которой были крылатые ракеты. Александр Михайлович участвовал в проведении испытаний этого новейшего по тому времени корабля и спустя три года стал его командиром. Экипаж капитана 2 ранга Устьянцева прочно удерживал передовые позиции и успешно выполнял все поставленные задачи. Шесть раз выходил он на боевую службу в Атлантический океан и Средиземное море. Рос его опыт и личный авторитет.
После окончания Военно-морской академии Александра Михайловича назначили заместителем командира дивизии атомных подводных лодок. В те годы, стремясь укрепить безопасность государства, руководство страны приняло решение о создании новых ракетных подводных крейсеров стратегического назначения (РПКСН) с межконтинентальными баллистическими ракетами большой дальности, которые значительно превосходили по дальности стрельбы существовавшие тогда в США атомные подводные ракетоносцы. Для реализации этого решения требовались кадры, способные в кратчайший срок освоить новый и сложный вид оружия. Как один из лучших подводников, в 1971 г. Устьянцев получил назначение на должность начальника штаба бригады строившихся подводных лодок в Северодвинск, где на «Северном машиностроительном предприятии» создавались новейшие подводные крейсера. В его задачу входило досконально изучить устройство этих кораблей, обеспечить подготовку экипажей и проведение испытаний после постройки.
В 1974 г. была сформирована первая дивизия ракетных подводных крейсеров стратегического назначения проекта 667Б «Мурена». Александра Михайловича назначили командиром этой дивизии. Перед ним во всей полноте встали проблемы освоения не только новой техники, но и нового, сложнейшего по своим условиям пункта базирования Гремихи, эта база не имела сухопутного сообщения и отличалась тяжелейшими метеоусловиями. Здесь Александру Михайловичу предстояло провести целых 14 лет своей жизни.
В то время он проводил в море до 250 суток в год, благодаря чему задача освоения кораблей нового проекта была решена в кратчайшие сроки. Именно наличие в составе ВМФ СССР кораблей столь высокой боевой эффективности делало невозможным в тот период разговор с нашей страной с позиции силы и вынудило потенциальных противников активизировать переговорный процесс об ограничении стратегических вооружений.
В 1978 году контр-адмирала Устьянцева назначили начальником штаба флотилии подводных лодок. Тогда как раз началось развертывание капитального строительства в этом отдаленном заполярном гарнизоне, развитие его инфраструктуры и укрепление всех видов обороны военно-морской базы Гремиха как форпоста России на Северном морском театре.
Восьмидесятые годы ушедшего столетия сейчас многие легкомысленно называют годами застоя. Однако для начальника штаба флотилии да и для всех служивших тогда на флоте, те годы были наполнены каждодневным упорным трудом с раннего утра и до позднего вечера, без выходных и праздников, в любую погоду. Организация работы штаба, выполнение планов боевых служб и боевой подготовки, предупреждение аварийности и совершенствование боевой учебы, укрепление организации службы и воинской дисциплины, укомплектование и судоремонт, обеспечение режима мореплавания - вот лишь примерный перечень первоочередных задач, которыми Устьянцев постоянно занимался как начальник штаба флотилии.
Однако и в этом наплыве непрерывных дел Александр Михайлович считал главным заботу о людях. Его отличали доступность и простота, ясность мысли и широта взглядов. Он умел не только доверять и ободрять, но и жестко спрашивать. Его главной отличительной чертой была способность замечать и поддерживать любые ценные для дела начинания и инициативы. Устьянцев любил повторять: «Не превращайте службу в каторгу».
В 1981 г. его назначили командующим флотилией и на следующий год присвоили звание вице-адмирал. Находясь на этом посту, основное внимание он уделял совершенствованию боевой устойчивости ракетных подводных крейсеров, разработке тактики их применения как специфического вида морского оружия. Можно уверенно говорить, что все тактические приемы, используемые ныне отечественными ракетоносцами, были обкатаны на флотилии, которой командовал Александр Михайлович, часто - на его страх и риск, под его личную ответственность.
На флотилии были усовершенствованы способы использования стратегических подводных ракетоносцев, которые на порядок расширили их проектные боевые возможности и обеспечили использование этих кораблей не только при нанесении превентивного «первого удара», но и позволяли организовывать «ответно-встречный удар» группировок РПКСН при всех возможных для того времени видах вооруженного нападения на СССР. Принципы обеспечения боевой устойчивости подводных крейсеров, документы по их использованию, отработанные в те годы на флотилии Устьянцева, используются в отечественном флоте и сохраняют свою актуальность и поныне.
В эти же годы уважаемым среди всех «дядей Сашей» была создана целая школа командиров-подводников, многие из которых впоследствии стали видными фигурами: командующими флотами и флотилиями, начальниками военно-морских учебных заведений. Среди них - адмиралы Э. Балтин, В. Иванов, Б. Попов, В. Щербак, Ю. Белов, В. Щеголев, Т. Борисов и другие.
Зимой, когда жизнь гарнизона всецело зависела от подачи тепла в квартиры и казармы, командующий флотилией вице-адмирал Устьянцев умудрялся ежедневно до начала рабочего дня бывать на теплоцентрали. Он знал по имени каждого кочегара, вникал во все тонкости и всегда быстро и оперативно решал возникавшие вопросы.
Став в 1988 году председателем Постоянной комиссии государственной приёмки кораблей ВМФ, Александр Михайлович не любил подолгу засиживаться в кабинете. В том же году он возглавил государственные испытания тяжелого атомного ракетного крейсера «Михаил Калинин» (ныне - «Адмирал Ушаков»). Испытания длились шесть месяцев. За этот период крейсер совершил переход с Балтики на Север. Военно-Морской Флот получил один из лучших своих атомных ракетных крейсеров.
По окончании испытаний «Калинина» Александр Михайлович оказался в госпитале. Ему сделали тяжелую операцию. Однако, не закончив курс лечения, с незажившим после операции швом, он убыл руководить государственными испытаниями первого в СССР полноценного авианосца - тяжелого авианесущего крейсера «Тбилиси» (ныне - «Адмирал Кузнецов»), так как считал это наиглавнейшим делом.
Быстро изучив сложнейший корабль, убедившись в надёжной работе систем, обеспечивающих управление полетами, он взял на себя ответственность и принял решение о проведении первого в истории отечественного флота приема на палубу корабля самолетов с обычной схемой посадки и взлета. Более 300 вылетов и посадок самолетов типа Су-27 и МиГ-29 было совершено под его руководством в период испытаний корабля. Герой Советского Союза заслуженный летчик-испытатель В. Г. Пугачев, совершивший первую посадку на борт авианосца на самолете Су-27, позже рассказывал: «В отсутствие на борту крейсера Александра Михайловича мы не летали. Мы знали, что, когда он на месте, во время полетов «сюрпризов» не будет».
После развала СССР, в конце 1992 года, при разделе Черноморского флота возникла угроза захвата крейсера «Адмирал Кузнецов», находившегося тогда в Севастополе, украинскими националистами. Необходимо было ускорить переход корабля с Черного моря к месту постоянного базирования на Север. Командовать отрядом кораблей назначили вице-адмирала Устьянцева, ибо он был не только весьма опытным моряком, но и единственным к тому времени адмиралом, досконально знавшим этот корабль.
Прибыв в Севастополь и оценив обстановку, он стал готовиться к переходу. Особую сложность представлял проход через пролив Босфор. Дни, которые можно использовать для прохода, определяет правительство Турции по запросам через МИД России. Уже были получены разрешения, установлены даты... Но Устьянцев знал, что к этим же датам готовятся и «самостийщики» – с целью сорвать выход корабля. Знал он и о том, что все его переговоры с Москвой прослушиваются.
Адмирал флота В. Н. Чернавин, в то время главком ВМФ, рассказывал: «В конце рабочего дня, когда сроки перехода «Адмирала Кузнецова» были уже согласованы, а решение на переход подписано, у меня в кабинете раздается телефонный звонок. Звонит Устьянцев по открытой связи с борта крейсера и докладывает: мол, на корабле имеется неисправность в машине. На устранение требуется несколько дней. Поэтому начало похода переносится на неопределенное время. И тут связь прерывается.
Я попытался перезвонить. Мне докладывают: «Адмирал Кузнецов» на связь не выходит – «закрылся». Особой активности я проявлять не стал, так как полностью доверял Александру Михайловичу. Утром на следующий день оперативный дежурный мне доложил - ТАКР «Кузнецов» вчера вечером с наступлением темноты снялся с якоря и в настоящее время подходит к Босфору…»
Вот такая «военная хитрость»...
Переход авианосца с Черного моря на Север прошел благополучно. Для Александра Михайловича это был последний морской поход в его жизни. В январе 1993 года, после 43-летней календарной службы в Военно-Морском Флоте, он был уволен в запас по возрасту. А уже 2 февраля того же года, даже не успев еще встать на учет в военкомате по месту прописки, Устьянцев скоропостижно скончался от сердечного приступа.
Дядя Саша оставил в душах людей, соприкоснувшихся с ним в жизни хотя бы раз, светлую память. Его любили и уважали все, кто с ним служил и работал: министры и рабочие, ученые и конструкторы, командиры кораблей и матросы.
Устьянцев любил говорить: «Моряки делятся на две группы. В первую входят те, кто всю жизнь учит, как надо брать пеленга, а во вторую - те, которые всю жизнь их берут».
Высокий, крепкий, с большими сильными руками, которые с одинаковой сноровкой могли держать обычный слесарный инструмент и задраивать рубочный люк подводного ракетоносца, он производил впечатление русского богатыря. Большая голова, высокий подбородок, крупные черты лица. Необыкновенно ясные, внимательные и одновременно добрые глаза. Четкая, разборчивая, литературная речь. Низкий, приятный тембр голоса. Уверенные, скупые, но выразительные движения. Неизменно доброжелательный к собеседникам, он обладал изумительным чувством юмора. Умел шуткой, метким словом снять напряжение с окружающих в сложнейшей, а часто и опасной ситуации.
Таким мы его и помним...
Рассказал М.Волженский
Больше историй о дяде Саше: Мудрец
Благодарю за поддержку! Берегите себя и своих близких.
