Часть 5 -Разведывательный поход Б-75 Натнёнкова и переход подводных лодок 69-й бригады в Центральную Атлантику

Часть 5 - [название_части]

Книга доктора военных наук, профессора, капитана 1 ранга
Михаила Петровича Комарова "ПОДВОДНИКИ В КАРИБСКОМ КРИЗИСЕ"

5. Разведывательный поход Б-75 Натнёнкова и переход подводных лодок 69-й бригады в Центральную Атлантику

О береговых системах наблюдения за подводными лодками в то время знали очень мало. Вместе с тем, кое-какие сведения о них у советского командования уже имелись, которые требовалось уточнять, проверять и накапливать. Именно с этой целью, к моменту выхода 69-й бригады из своей базы, вблизи от Карибского моря находилась и, сохраняя скрытность, вела разведку береговой системы гидроакустического наблюдения США большая дизельная подводная лодка Б-75 пр.611 (командир — кап. 2 ранга Натнёнков Николай Иванович).

Н.И. Натнёнков

Это была лодка из состава 161-й бригады 4-й эскадры подводных лодок Северного флота. Приказ о подготовке Б-75 к «плаванию на полную автономность» (75 суток) поступил в начале июня 1962г., срок выхода был назначен на 18 июня. К тому моменту ещё не было никаких сведений о планируемой операции «Анадырь», хотя в Москве, как мы видели, решение о ней уже было принято. Подводные лодки бригады до этого уже неоднократно совершали походы в Атлантический океан «на полную автономность», поэтому опыт подготовки таких походов уже был накоплен. Готовили не только технику, но и личный состав. Достаточно сказать, что по состоянию здоровья пришлось заменить 11 человек, в том числе двух офицеров, четырех старшин и пять матросов. В составе экипажа находились 12 офицеров, 2 мичмана сверхсрочной службы, 21 старшина, 44 матроса. Среди матросов и старшин было 34 отличника боевой и политической подготовки, 15 специалистов первого класса, 25 — второго класса. При этом 17 из них служили по четвертому году, 17 — по третьему, 20 — по второму, 11 молодых матросов прибыли на корабль из учебных отрядов [Коптяев]. Приведённые цифры позволяют судить о составе и состоянии экипажей и других подводных лодок. Такими были экипажи подводных лодок.

Во второй половине месяца выяснилось, что, выход корабля откладывается. В начале июля пришлось даже поучаствовать в учениях в Баренцевом море, выполнить стрельбу торпедами, что, в общем, было в пользу, так как повышало практические навыки личного состава в обслуживании своих боевых постов. 18 августа лодку посетил командующий Северным флотом адмирал В.А. Касатонов. Он внимательно проверил все отсеки, все боевые посты, затем собрал офицеров и разъяснил, что экипажу предстоит пройти вблизи морской границы Восточного побережья США с целью обнаружения там акустических станций, а далее действовать по специальному заданию, которое будет в пакете и, с которым подводники должны ознакомиться при выходе из базы. Как видим, командование ВМФ уже тогда стремилось выяснить, что же за акустические станции создают США у своего побережья, которые сыграют определённую роль в предстоящих действиях против советских подводных лодок, но ещё большую роль они будут играть в течение последующих нескольких десятилетий.

В день выхода на подводную лодку прибыли флагманские специалисты бригады и эскадры с целью проверки техники и личного состава к выполнению задач в автономном плавании. 29 августа 1962г. в 21:00 Б-75 отошла от причала Екатерининской гавани Полярного. Когда вышли из Кольского залива и легли на курс по направлению в Атлантику, командир вскрыл «заветный» пакет и узнал куда и зачем идет. Следовали скрытно, на четвертый день вошли в зону противолодочной войны НАТО. Шли, уклоняясь от самолетов радиолокационного дозора, которые регулярно появлялись в воздухе, в основном под РДП и на просторы Атлантики вышли благополучно. Пересекли часть Атлантики и достигли севера США. Затем пошли на юг, прижимаясь к самой кромке территориальных вод Восточного побережья США. При этом убедились, что никаких акустических станций на Восточном побережье Америки, видимо, нет. В противном случае субмарину быстро бы обнаружили.

На самом же деле гидрофоны системы SOSUS («Сосус») уже были установлены на дне морском. Однако устанавливали их совсем не в трёх милях от своего побережья. Вот краткая история развития системы в те годы [Edward C. Withman].

Система подводной разведки и наблюдения SOSUS (Sound Surveillance Undersea System) создавалась, как ключевое, долгосрочное средство раннего предупреждения для защиты США от угрозы применения советских подводных лодок с баллистическими ракетами с океанских направлений и предоставления жизненно важной информации для противолодочной войны. Первоначально система была ориентирована на получение информации для органов обеспечения национальной безопасности — управления национальной безопасности и ЦРУ. Первый прототип полноразмерной установки SOSUS — линейный массив гидрофонов длиной 305 метров — был развернут на дне в январе 1952г. (гидрофон — прибор для приёма звука и ультразвука под водой). После серии успешных испытаний для обнаружения с американской подводной лодкой, ВМС решили к середине года установить аналогичные массивы вдоль всего Восточного побережья США, а затем — два года спустя —  расширить систему на Западное побережье и Гавайи. Эти ранние линейные массивы SOSUS были расположены на морском дне в местах, которые обращались к глубокому звуковому каналу и ориентировались под прямым углом к ожидаемой оси угрозы. Информация от гидрофонов по специальным кабелям передавалась на береговые станции, называемые «Военно-морские сооружения» — или NAVFAC. На NAVFAC акустические сигналы обрабатывались и с помощью спектроанализатора выявлялись дискретные частоты, характерные для вращающихся механизмов подводных лодок. Затем, если одновременные контакты были получены на нескольких массивах в отдельных местах, позиция цели могла быть оценена путем триангуляции (пересекающихся пеленгов с нескольких направлений).

Первые станции системы SOSUS  [Edward C. Withman]

Первая береговая станция NAVFAC, построенная по программе «Цезарь», была введена в эксплуатацию в сентябре 1954г. на базе ВВС Ramey на северо-западе Пуэрто-Рико. До конца года аналогичные станции действовали в Гранд-Туркс (архипелаг Теркс и Кайкос) и Сан-Сальвадоре на Багамских островах, а к концу 1957г., были созданы береговые станции на Бермудах, в Шелбурне (Новая Шотландия, Канада), на Нантакете (остров в штате Масачусетс, США), в Кейп-Май 4 (штат Нью-Джерси, США), на Кейп-Хаттерас (остров в штате Южная Королина, США), на Антиква, Эльютера (остров, Багамские острова) и Барбадосе (Малые Антильские острова). Взгляд на карту восточной части Северной Атлантики дает четкое обоснование для размещения этих прослушивающих устройств первого поколения. Они образуют огромный полукруг от Барбадоса до Новой Шотландии, открываясь к глубоководной части океана к западу от середины Атлантического хребта. Это обеспечило как превосходное покрытие глубокого океанского бассейна у восточного побережья, так и возможность контактной корреляции между массивами с широко разделёнными точками обнаружения сигналов.

Для оптимальной акустической связи с глубоководным звуковым каналом массивы гидрофонов «смотрели» наружу от края континентального шельфа, а так как длина кабелей была ограничена несколько менее 150 милями, береговые станции должны были быть расположены на прибрежных участках.

Двумя годами позже эта концепция операций была расширена, а в систему SOSUS включили станции в Аргентине и на Ньюфаундленде. В 1957г. также было продолжено расширение SOSUS в восточной части Тихого океана, с установкой береговых станций и связанных с ними гидрофонов на юге и севере: острова Сан-Николас, Пойнт-Сур и Сантервилл-Бич, штат Калифорния; Кус-Бэй, штат Орегон; Пасифик-Бич, штат Вашингтон. Ещё позже, дополнительные массивы гидрофонов были установлены на Гуаме, Мидуэе, Адаке (Алеутские острова) и Барберс-Пойнте около Гонолулу. В оперативном отношении ВМС предполагали, что SOSUS обеспечит раннее предупреждение о враждебных подводных лодках, прибывающих в Северную Атлантику или восточную часть Тихого океана, а также сможет предоставить необходимую информацию для сил противолодочной войны в этих районах. Объединив данные о подводных объектах из разделённых массивов, «удерживающих» один и тот же контакт, представлялось возможным рассчитать географические «зоны вероятности» нахождения подводного объекта. Далее в эти зоны могли быть направлены патрульные самолеты, надводные корабли или подводные лодки, чтобы облегчить вторичное обнаружение цели для установления за ней слежения или уничтожения. Эта концепция операций потребовала создания региональных центров оценки SOSUS, которые позже были названы Морскими океанографическими обрабатывающими установками (NOPF), с первыми двумя в Норфолке и Нью-Йорке. NOPFы обрабатывали контактную информацию из нескольких береговых центров NAVFAC и сопоставляли ее с другими источниками разведки, такими как радиоразведка. Затем NOPFы отправляли полученные оценки целевой обстановки и «области вероятности» высшему руководству разведывательного сообщества страны, а также в локальные и региональные командования противолодочной войны.

Основная угроза, из-за которой первоначально была разработана SOSUS, — советские дизельные подводные лодки на поверхности, и соответственно были установлены основные технические характеристики системы, такие как частотный диапазон. Однако, полученная способность оказалась ещё более эффективной против глубоководных советских атомных подводных лодок, тем более, что шумность этих лодок оказалась очень высокой, а дискретные составляющие гидроакустического поля весьма характерными.

В 1961г. возможности системы SOSUS были продемонстрированы, когда с её помощью была отслежена первая американская пларб George Washington (SSBN-598) во время перехода через Северную Атлантику из Соединенных Штатов в Великобританию. Затем, в июне 1962г., NAVFAC на Мысе Хаттерас (крайняя юго-восточная точка Северной Америки по оси северо-восток — юго-запад, штат Южная Каролина) установил первый контакт с советской дизельной подводной лодкой. Месяц спустя была впервые обнаружена советская атомная подводная лодка к западу от Норвегии береговой станцией NAVFAC Барбадос. (Нам не удалось установить какие конкретно это были подводные лодки. Предполагаем, что это были ложные контакты). Позже в том же году, во время анализируемого нами Кубинского кризиса, была достигнута первая положительная корреляция с визуальным обнаружением, когда патрульный самолет подтвердил наличие советской подводной лодки пр.641, которая уже была обнаружена береговой станцией NAVFAC, расположенной в архипелаге Теркс и Кайкос в Вест-Индии. Очевидно, это была Б-36 или Б-4 (об этом см. ниже).

Разведку именно этой системы и вела Б-75 у Восточного побережья США, однако совсем не там, где реально были установлены гидрофоны. 11 сентября на лодку пришла радиограмма, в которой сообщалось, что Вооруженные силы СССР приведены в повышенную боевую готовность, а экипажу приказано быть в надлежащей боевой готовности, причем разрешалось применять оружие (на борту было 22 торпеды) в случае прямого нападения кораблей США или НАТО. Бывший замполит Б-75 кап. 1 ранга П. Коптяев так описывал эту ситуацию: «В общем, в любой момент может грянуть война, но страха по этому поводу не было.

Вечером того же дня, находясь в подводном положении, как и положено было по канонам тех лет, провели митинг личного состава с трансляцией по всему кораблю, на котором командир ПЛ кратко изложил содержание заявления ТАСС и радиограммы командования, разъяснил, что обстановка осложняется и не исключено применение оружия, к чему экипаж должен быть готов, чтобы отразить любое нападение. В резолюции митинга, принятой единогласно, моряки, естественно, одобрили принятые правительством меры и выразили готовность выполнить любой приказ командования» [Коптяев].

Миновав Флориду и Багамские острова, в конце сентября Б-75 прибыла в конечную точку маршрута — Наветренный пролив, через который на Кубу уже более двух месяцев следовали советские суда с военной техникой и личным составом. Несмотря на то, что в этом районе уже функционировали принятые на вооружение станции системы SOSUS, лодку обнаружить они не смогли. Хотя, полной уверенности в этом нет, поскольку через некоторое время подводная лодка встретит на своем пути надводный корабль, который пытался установить за ней слежение. Возможно корабль оказался там не случайно.

В конце сентября подводной лодке было приказано занять назначенный район в Саргассовом море у Бермудских островов. Скорее всего истинную цель занятия района командиру подводной лодки не сообщили. Однако, как теперь известно, она должна была прикрывать переход на Кубу транспорта с ядерными зарядами. Без происшествий, не обнаруженным американскими кораблями, примерно в эти дни прошел в Карибское море и транспорт «Индигирка» с первой партией ядерных зарядов. Можно считать, что задачу оперативного прикрытия транспорта со спецбоеприпасами на подходах к Кубе подводная лодка также выполнила успешно. К сожалению, данный факт многими историками не замечается. Вот если бы подводную лодку обнаружили и вынудили всплыть, сегодня бы знали все — и россияне, и американцы. Таков удел многих не замечаемых побед и не афишируемых поражений. Кстати говоря, капитан транспорта А.Ф. Пинежанинов в 1963г. раньше других участников Карибского кризиса станет Героем Социалистического Труда, а о командире подводной лодки мало кто и слышал, что его экипаж причастен к столь важной задаче.

Позже командир ПЛ кап. 1 ранга в отставке Н.И. Натнёнков вспоминал: «Лодка должна была также вести разведку и регулярно докладывать в Москву о перемещениях американского флота. Для того, чтобы не демаскировать лодку, я по-прежнему использовал тактику маневрирования вблизи берега или прятался под торговыми судами — советскими или чужими, что во множестве курсировали на нашей позиции. Благоприятствовали и погодные условия. Часто шли тропические дожди. Они давали возможность экипажу освежиться. Б-75 всплывала, и по несколько человек я выпускал на мостик, чтобы они приняли «душ», так как люди из-за духоты и влажности гнили в отсеках. Не спасал от болячек даже спирт, которым военврач Вуенич протирал тела моряков. Попали мы и в эпицентр урагана «Флора»: американские корабли им сдуло с моря, убрались и самолеты (В это время в регионе бушевал ураган «Дейзи», урагана «Флора» в этом году тут не было – авт.). Но и нам пришлось поштормовать. Волнение ощущалось даже на стометровой глубине. У нас выбило из креплений спасательный буй, а потом и совсем оторвало. Я боялся, что тем самым выдал себя. Но американцы, судя по всему, не обнаружили буй, или его волнами и ветром унесло далеко от нас». (Тогда во время осенних ураганов на Кубе погибли 5 советских военнослужащих [Язов]).

Всего в Саргассовом море за время службы Б-75 сменила четыре позиции. Однажды ночью в условиях нулевой видимости, идя в надводном положении, чуть не столкнулись с кораблем США, который находился в дрейфе, сохраняя скрытность. Срочно погрузились на предельную глубину и пошли противолодочным зигзагом. Вахтенный акустик доложил, что корабль дал ход и его локаторы начали работать. Более двух часов он пытался обнаружить лодку, но безрезультатно. По нашим расчётам Б-75 выполняла боевое патрулирование в Саргассововм море ок. 20 суток.

Тем временем, развертывание подводных лодок 69-й бригады также проходило в благоприятных для обеспечения скрытности гидрометеорологических условиях. Командовавший тогда Б-36 кап. 2 ранга А.Ф. Дубивко писал: «Нам здорово повезло с погодой. Октябрь в Атлантике — время штормов, сплошная низкая облачность. Значит, для противолодочной авиации погода неблагоприятная. И на самом деле, натовские самолеты появлялись редко. Обнаружив их, мы успевали заблаговременно погружаться. На мой взгляд, имелось и ещё одно важное обстоятельство, сыгравшее нам на руку. Следуя надводной скоростью в 12 и более узлов, мы заморочили голову противнику, поскольку действовали вопреки всяческим правилам. Похоже, зная о времени нашего выхода, натовцы рассчитывали наше местоположение, беря за основу скорость в 4-5 узлов. Поэтому массированное развертывание противолодочных сил на рубежах Нордкап — остров Медвежий, Исландия — Фареры, Азорские острова — Ньюфаундленд осуществлялось с опозданием, когда мы уже успевали их проскочить» [ДубивкоВоспоминания]. Высказанное предположение о том, что противник знал заранее о начале развёртывания подводных лодок до сих пор не подтверждается документально. Не подтверждается оно и фактами. Противника не следует недооценивать, но не следует и переоценивать – «прохлопали» американцы не только доставку ракет на Кубу, но и развертывание подводных лодок в Атлантику.

Подводная лодка в штормовом океане

Группам радиоперехвата на лодках было известно, что силы и средства противолодочной войны стран НАТО во время перехода функционировали в повседневном режиме. Никаких дополнительных мер для обнаружения подводных лодок в северной части Атлантического океана до 13 октября американское командование не предпринимало. Всё это не позволило ВМС НАТО на протяжении перехода обнаружить лодки. Таким образом, используя штормовую погоду и данные собственных радиотехнических средств, в том числе групп радиоперехвата, все четыре подводные лодки сравнительно легко преодолели передовую и океанскую зоны противолодочной войны и три противолодочных рубежа в Северной Атлантике и вышли в Центральную Атлантику.

Но высокая скорость перехода и неблагоприятная погода, которые позволяли уклоняться от противолодочных сил, имели для лодок и негативные последствия. На Б-130 от беспрерывных ударов волн сорвало почти все леерные стойки, и они бились о борт, создавая помехи собственной гидроакустической станции. На Б-36 волны оторвали носовой аварийный буй и повредили одну из двух крышек устройства ВИПС (пусковая установка для постановки сигнальных средств и приборов радиоэлектронной борьбы-гидроакустического противодействия). После этого стало опасно погружаться на глубину более 70 метров, что сыграет свою роковую роль в Саргассовом море при уклонении от противолодочных сил противника. Эти же волны во время очередного шторма 7 октября придавили к ограждению рубки, не увернувшегося от них, вахтенного офицера командира минно-торпедной боевой части (БЧ-3) капитан-лейтенанта А.А. Мухтарова, в результате чего произошёл перелом двух рёбер. Вахтенный офицер был «освобождён» от несения вахты почти на две недели. Как написал в отчёте в политорганы замполит корабля кап. 3 ранга В.Г. Сапаров, травмированного офицера А.А. Мухтарова заменил на вахте коммунист В.Г. Сапаров. Между прочим, и А.А. Мухтаров был коммунистом [Наумов]. На Б-59 вышла из строя наружная захлопка дизеля. С дизелями мучились все экипажи без исключения. Чрезмерная нагрузка на них из-за ускоренного графика движения привела к тому, что два дизеля целыми сутками работали на полный ход, а на третьем в это время шёл непрерывный ремонт аппаратуры, которая то и дело ломалась от большой вибрации на волне.

Тем временем, ситуация вокруг Кубы обострялась. В субботу 13 октября американцы констатировали повышенную активность советских подводных лодок в Атлантике и начали готовить свои силы противолодочной войны на этом направлении [Сайт Архив Национальной Безопасности Хронология]. От каких источников информации получены сведения о повышении активности до сих пор точно неизвестно. Однако к тому времени, как отмечается в [ЭдвардМарек], разведывательные органы США (Управление Национальной Безопасности, Центральное Разведывательное Управление, силы и средства разведки ВМС, ВВС и др.) уже имели по всему миру технические средства для перехвата радиосообщений между командными пунктами и подводными лодками. В частности, на снимке показано, в каких точках на побережье Атлантического океана располагались станции радиоразведки (радиоперехвата) FRD-10, принадлежащие ВМС. Станции эти перехватывали самые короткие сообщения от подводных лодок, но не могли их расшифровать. Лодки же действительно передавали такие сообщения по мере прохода контрольных точек на маршруте развёртывания. В этом месте следует отметить, что некоторые командиры советских подводных лодок уже после возвращения из похода высказывали предположение, что об их походе американцы намного раньше могли получить инфомацию от своей агентуры на Северном флоте или в Москве. В который раз подчеркнём, что пока подтверждений и этому предположению нет.

До поры до времени разведывательная информация в США была доступна только узкому кругу лиц, но теперь, как видим, американцы зашевелились. 18 октября на одной из подводных лодок (Б-59 Савицкого) собственными средствами радиоразведки была перехвачена радиограмма с французской радиостанции, оповещающая каких-то корреспондентов о том, что советские подводные лодки вышли в Атлантику и следуют к берегам Америки.

В тот именно день (18 октября) в Западной Атлантике американcкими лётчиками, вылетевшими с Азорских островов, был обнаружен танкер Северного флота «Терек», который шёл для обеспечения действий подводных лодок. Естественно, он не мог осуществлять переход скрытно. Как раз к этому времени советским командованием было принято решение увеличить срок пребывания в Саргассовом море подводной лодки Б-75 кап. 2 ранга Н.И. Натнёнкова. Однако для этого требовалось восполнить на ней израсходованные запасы материальных средств. Встреча подводной лодки с танкером произошла в 450 милях севернее Азорских островов. Приведём воспоминания об этом эпизоде бывшего тогда заместителем командира Б-75 по политической части кап. 1 ранга в отставке П. Коптяева [Морской сборник]: «В третьей декаде октября получили радиограмму о том, что для встречи с нами выслан танкер «Терек», от которого мы должны получить всё необходимое для продолжения автономного плавания. Конечно, такое известие никого не обрадовало. Люди уже порядком устали, жара в отсеках и постоянное напряжение всех измотали, возвращения ждали с нетерпением, но приказ не обсуждается. Командир ПЛ поставил перед офицерами задачу убедить своих подчиненных, что продления нашего пребывания в Атлантике требует обстановка, что нам оказано высокое доверие — выполнить задачу государственной важности. И такая работа с матросами и старшинами была проведена, в результате — ни одной жалобы, ни малейшего проявления недовольства.

Станции радиоразведки FRD-10 в Атлантике [ЭдвардМарек]

В ночь на 22 октября, находясь в подводном положении, обнаруживаем шум винтов корабля, шедшего курсом, которым должен был идти танкер «Терек». Убедившись в этом, мы всплыли и сблизились с ним, но швартоваться из-за сильного волнения не пришлось: топливо принимали по шлангу, продукты, почту и всё прочее — по канатам.

Перед рассветом вахтенный радиометрист доложил о работе самолетной РЛС. Вскоре над нами оказался самолет США «P-2V Нептун», в кабине которого хорошо был виден летчик, одетый в красный комбинезон. Он кружился над нами на предельно низкой высоте и, скорее всего, вызывал по радио корабли, указывая при этом наши координаты. Мы торопились, а когда закончили прием всего положенного, поблагодарили экипаж «Терека», погрузились на рабочую глубину и пошли сначала курсом 180 градусов, потом  курсом 90 градусов.

Всплыли в темное время, в начале ночи. Офицеры группы связи, входящие в наш экипаж, доложили командиру, что командование флота США требует от своих кораблей во что бы то ни стало найти советскую подводную лодку. Однако выполнить приказ своего командования американцы так и не смогли, хотя мы продолжали наблюдать за обстановкой и были всё в той же боевой готовности. Личный состав находился в приподнятом настроении, так как все без исключения получили письма от родных и друзей, читали почти свежие газеты, делились друг с другом радостями и новостями. На следующий день мы получили радиограмму, в которой нам было приказано следовать в базу (23 октября — авт.). Как и в начале похода, нам опять пришлось уклоняться от встречных судов и боевых кораблей НАТО, от самолетов радиолокационного дозора. Опять было много погружений, опять шли под РДП, иногда объявляли боевые тревоги. Наконец, зашли в свои воды, а 10 ноября 1962 г. в 16.00 Б-75 вошла в Кольский залив и через час-полтора ошвартовалась к пирсу в Екатерининской гавани г. Полярного». В базе лодку торжественно встретило командование бригады и эскадры. После разбора похода для личного состава лодки был организован праздничный обед. Всем вручили значки «За дальний поход», матросы и старшины на 20 суток отправились в дом отдыха. Совсем не так будут встречать тех, кто как раз в эти дни продолжал бороться с противолодочными силами ВМС США в Саргассовом море.

ПЛ Б-75 пополняет запасы от танкера «Терек», снято с американского противолодочного самолёта

Обратим внимание на дату 23 октября. Она стала ключевой во всём процессе применения подводных лодок в этом кризисе. По-существу в этот день будут изменены боевые задачи всех подводных лодок — об этом мы будем писать ниже.

Надо подчеркнуть, что информация об участии танкера «Терек» в Карибском кризисе, как и некоторых других частей и подразделений ВМФ, до сих пор полностью не опубликована. О походе корабля к Кубе можно судить по словам В.П. Петрова, служившего в те годы на танкере старшим мотористом. Он вспоминает, что рядом с «Тереком» постоянно шли американские сторожевые корабли типа «Клод Джонс», а каждые два часа облет судна совершали патрульные самолеты P-2V «Нептун». На запросы американцев о цели и конечной точке рейса с танкера отвечали, что на борту находятся 200 курсантов, проходящих практику. На самом деле, это были моряки-подводники, которым следовало подменять экипажи советских подводных лодок, действовавших в районе Кубы. Сведения о подводниках на танкере требуют документального подтверждения.

После отрыва Б-75 от слежения танкер продолжал находиться юго-западнее Азорских островов, и в этом районе американские аналитики ожидали появления новых советских ПЛ. Однако вскоре на судне вышел из строя один дизель и его направили в базу.

Сейчас стало известно, что танкер «Терек» был обнаружен противолодочным самолетом P-2Е «Нептун», вылетевшим на патрулирование с базы авиации ВМС США Лагенс (Lajes, Азорские острова, о. Терсейра, Португалия). Американский самолет обнаружил и сфотографировал советскую дизельную ПЛ пр.611 (типа «Zulu»), которая находилась в надводном положении и производила дозаправку топливом от «Терека». Это была Б-75, о чем, конечно, летчики знать не могли. Не могли знать они и того, что будет делать она в ближайшее время.

Как писал участник Карибского кризиса, в то время офицер американского эсминца «Блэнди» Питер Хаутхаузен: «Процедура отслеживания контактов, зарегистрированных на море надводными кораблям и самолетами, установленная штабом Командования противолодочных операций, была простой, однако временами путаной. Так как задачей противолодочного соединения является установление и поддержание контакта с подводной лодкой, причем для этого используется любой способ обнаружения — гидролокационный, радиолокационный, визуальный, при помощи гидролокационных буев или же детектора магнитной аномалии (магнитометров), — то и докладов о контактах с подводной лодкой представлялось гораздо больше, чем было реальных лодок. Непреодолимое стремление засечь перископ или услышать четкий ответный сигнал гидролокатора зачастую управляло органами чувств, и матросы видели или слышали именно то, что они хотели увидеть или услышать.

Командование противолодочных операций Атлантического флота в Норфолке присваивало временные номера всем контактам с ПЛ, о которых докладывалось по системе оповещения Командования. Если предполагалось, что это ПЛ, обнаруженная РЛС (радиолокационной станцией — авт.) в надводном положении или же гидролокатором в подводном положении, то контакту присваивался номер, которому предшествовала буква «С».

При визуальном обнаружении объекта на поверхности моря и идентификации его, как подводная лодка, контакту присваивался номер с префиксом «В». Подводная лодка класса «Зулу», замеченная у советского танкера «Терек», была четким визуальным контактом, который 21 октября (по вашингтонскому времени — авт.) был сфотографирован и учтен. Многие другие гидролокационные и радиолокационные контакты, о которых докладывалось в период Кубинского кризиса, были учтены, как «предположительно, подводная лодка» и получили номера от «С-1» до «С-29». Эти временные номера назначались для обеспечения непрерывности слежения за контактом, обнаруженным надводным кораблем или самолетом. Решение о том, что считать одним и тем же контактом, принималось аналитиками, работавшими в благословенных кабинетах штаба противолодочных сил в Норфолке. Обычно это были опытные летчики, подводники или же офицеры эсминцев, имевшие многолетнюю практику охоты за подводными лодками. В кутерьме октябрьских недель 1962г. номеров с буквой «С», т. е. «предположительно, подводная лодка», было назначено гораздо больше, чем имелось советских ПЛ в данном районе» [Хаутхаузен]. Отсюда необходимо сделать следующий важный вывод. Всего лишь четыре подводные лодки создавали такое напряжение противолодочным силам ВМС США, как будто действовали почти три десятка ПЛ. Чтобы отследить все «предположительно, подводные лодки» требовался значительный наряд противолодочных сил. А теперь представим себе, что вместе с 69-й бригадой развертывалось бы и семь ракетных подводных лодок 18-й дивизии, как было предусмотрено первоначальным планом. Требуемый наряд противолодочных сил увеличился бы многократно, а политическая обстановка стала бы ещё острее. К данному вопросу мы ещё вернёмся.

В середине октября 1962г. помимо танкера «Терек», ещё одно судно находящееся в Атлантике привлекло пристальное внимание американских разведывательных служб. Этим судном был траулер «Шквал» (Shkval), который по американским данным являлся разведывательным судном, осуществляющим систематическую радио- и радиотехническую разведку.

Кроме того, теперь американцаы считали, что он осуществляет разведку в интересах подводных лодок, идущих на Кубу. В действительности это был малый разведывательный корабль типа «Океан» Северного флота «Минога», переименованный на время данного похода в «Шторм» [Сайт Russian-Ships.info  http://russianships.info/razvedka/okean.htm]. Тогда для разведывательных кораблей такая практика переименования была обычной. Маскируясь под средний рефрежеторный рыболовецкий траулер, корабль во время кризиса в одиночку находился южнее Бермудских отровов. Оценить ценность разведанной им информации пока не представляется возможным, хотя, как показывают факты, подводникам эта информация не доводилась и не помогала уклоняться от сил противолодочной войны ВМС США. Тем не менее, нельзя не отметить мужество экипажа судёнышка водоизмещением 720 т, в одиночку действовавшего на бескрайних просторах океана под пристальным наблюдением самолётов и надводных кораблей вероятного противника. С началом военных действий судно подлежало уничтожению в первую очередь и защититься оно ничем не могло.

Малый разведывательный корабль типа «Океан»

Тем временем, в эти же дни политическое руководство США осознавало  в какое положение его поставили своими действиями Советский Союз, Куба и некоторые другие страны социалистического содружества. В результате осознания в срочном порядке пришлось отказываться от первоначальных планов вторжения на Кубу и идти на беспрецендентное обострение отношений с Москвой.