Часть 7 - Бригада подводных лодок получает новую боевую задачу

Часть 7 - [название_части]

Книга доктора военных наук, профессора, капитана 1 ранга
Михаила Петровича Комарова "ПОДВОДНИКИ В КАРИБСКОМ КРИЗИСЕ"

7. Бригада подводных лодок получает новую боевую задачу

Резкое изменение ситуации, начало кризиса и быстрый переход его в самую острую фазу не могли не отразиться на первоначальном плане применения подводных лодок. Уже 23 октября, командиры подводных лодок 69-й бригады получили приказание от центрального командного пункта ВМФ приостановить переход на Кубу и занять назначенные районы для ведения разведки. Оно явилось следствием заседания Президиума ЦК КПСС 22 октября, на котором было решено «Подлодки держать на подступах» [«Архивы Кремля, Протокол №60, п.3]. Как писал в 1997г. вице-адмирал В.А. Архипов: «Районы были нарезаны в нескольких десятках миль по маршруту их движения. В этой же радиограмме давалось предупреждение о возможных провокационных действиях США против Кубы и наших транспортов. Приказывалось быть в полной боевой готовности и соблюдать скрытность плавания.

Однако для соблюдения скрытности, нарезанные районы располагались крайне неудачно, видимо по причине быстро меняющейся военной и политической обстановки вокруг Кубы. Они располагались напротив Багамских судоходных проливов в расстоянии от них в 300-350 миль. В этих районах были установлены экспериментальные глубоководные системы дальнего обнаружения ПлПл (отметим, что в те дни о них в советском ВМФ информация была весма скудная и только значительно позже стало известно, где находились в те дни гидрофоны — авт.). 24 октября подводные лодки заняли назначенные районы заняли» [Архипов].

Полученное приказание, по-существу, изменяло подводным лодкам первоначально поставленную задачу. Переход к новому месту базирования заменялся ведением разведки в назначенных районах. Обратим внимание также на то, что практически все кто оценивает действия подводников в том конфликте упускают из виду этот важный факт. Многие авторы пишут, что подводные лодки не выполнили задачу «прорыва на Кубу». О каком «прорыве» они говорят? На самом же деле с указанного момента задача скрытного перехода в новый пункт базирования была заменена новой задачей — ведением разведки в назначенных районах в трехстах милях от Багамских островов с соблюдением скрытности и нахождением в состоянии полной боевой готовности. Выполнение или невыполнение этой новой задачи и следует оценивать с данного момента. Правда, нам не удалось найти сведения о том, что должны были разведывать подводные лодки, кому и как доносить о результатах разведки. Скорее всего, истинная цель лодки «держать на подступах» была иной. Не в разведке было дело, а в том, чтобы держать в этом морском районе боеготовый «кулак» на всякий случай, контролируя, как будет развиваться ситуация.

Как известно, цель действий предполагает определение задач для ее достижения, для выполнения которых выбираются целесообразные способы действий с учетом противодействия противника, военно-географических условий и других факторов. Назначение подводным лодкам для ведения разведки районов радиусом 30 миль, когда в воздухе постоянно висят противолодочные самолеты, а над водой сосредоточено большое количество боевых кораблей противника никак не соответствовало требованию сохранения скрытности, лишало командиров возможности маневрировать и уклонятся от противолодочных сил. По-существу, каждую подводную лодку заперли «в клетку». Ограниченный район действий, необходимость сохранять скрытность, обязательное всплытие на сеансы связи для поддержания установленной готовности к применению оружия, массированные и активные действия противника представляли собой клубок трудно разрешимых противоречий. Оставалось надеяться на удачу и на благоприятные гидрометеорологические условия. К этим последним двум факторам мы еще вернемся при анализе действий каждой подводной лодки.

Можно ли было принять другое решение об использовании подводных лодок на данном этапе? Думаем, что можно. Однако для этого надо было точно знать и понимать истинную цель действий, требуемую готовность к началу боевых действий, состав сил и действия в этом районе противника, гидрометеорологическую обстановку и прогнозируемые действия. Имел ли эту информацию Главный штаб? Об этом мы можем судить только косвенно.

До этого момента экипажи подводных лодок мало что знали о страстях, кипевших по обе стороны океана. Главный штаб ВМФ не давал никаких ясных ориентировок. Вместо них шли телеграммы о необходимости усиления политработы с экипажами и предупреждения о «достойном поведении» моряков по прибытии на Кубу. Вспоминает бывший комбриг 69-й бригады В.Н. Агафонов: «Дело в том, что командиры подводных лодок не получали достаточной информации об общей военно-политической обстановке, особенно в районе Карибского моря, где тогда мы находились. Не было информации и о каждой ПЛ, о том, что они подвергались преследованию американскими противолодочными силами… Мне, как командиру бригады, кроме Б-4, на борту которой я находился, не были известны местонахождение, состояние и действия остальных подводных лодок бригады. Насколько помню, за все время похода от главнокомандующего ВМФ на ПЛ Б-4 поступило несколько радиограмм о порядке встречи наших лодок при подходе к пункту базирования, а затем приказания на смещение подводных лодок (радиограммы отдельно для каждой лодки, никто не знал, куда смещаются другие) и, наконец, приказание на всплытие и возвращение в Полярный» [Агафонов]. Комментируя реальное управление и оперативное обеспечение подводных лодок в Саргассовом море со стороны Главного штаба ВМФ, так и напрашивается вывод, что их использовали «в темную».

Оценивая информационное обеспечение подводных лодок сегодня, мы не можем утверждать, что Главный штаб ВМФ имел в тот момент всю необходимую информацию о ходе стремительных политических контактов и принимаемых военно-политических решениях во время острой фазы кризиса. Кроме того, как было показано выше, руководители страны до самого последнего момента были уверены, что операция «Анадырь» идёт успешно, пока не выступил с заявлением президент США Дж. Кеннеди. Однако, судя по тому, что 23 октября дана команда подводным лодкам прекратить переход к новому месту базирования и занять районы для ведения разведки, кое-какие сведения у командования ВМФ всё же были. Кто, в каком органе управления и как принимал решения в эти дни до сих пор остается загадкой.

Разведывательное обеспечение применения бригады подводных лодок также находилось на весьма низком уровне. Реально разведку в Атлантическом океане вёл только малый разведывательный корабль «Шквал», частично, подводная лодка Б-75, направляющаяся к тому времени в обратный путь, да агентура в США, Мексике и на Кубе. Сколько-нибудь ценных сведений от них до командиров подводных лодок не доходило. Не было организовано и гидрометеорологическое обеспечение. Поэтому кто-то в самые напряжённые дни кризиса оказался в центре урагана, а кто-то в штилевой зоне. Отметим также, что командиру бригады, находящемуся на Б-4, информация о положении подводных лодок ничего бы не прибавила, кроме удовлетворения любопытства, так как он не имел средств управления лодками в океане.

Тактическую разведку подводным лодкам приходилось вести собственными средствами, возможности которых были весьма ограничены. На каждом корабле имелись: гидроакустическая станция «Арктика», шумопеленгаторная станция МГ-10 (усовершенствованный «Феникс»), станция определения работы гидролокаторов «Свет-М» (МГ-13), станция звукоподводной связи «Свияга» (МГ-15), станция определения гидрологии «Береста».

Гидроакустики в надводном положении и под РДП могли нести вахту только на одной станции «Арктика», акустическая антенна которой расположена в нижней носовой части лодки, под водой. Но в целях скрытности работать на станции «Арктика» можно было только в пассивном режиме шумопеленгования. А возможности станции «Арктика» в этом режиме были весьма низкими. Антенны остальных гидроакустических станций расположены на верхней части корпуса лодки, выше ватерлинии. Поэтому эти станции в надводном положении не работают, а под РДП малоэффективны. Но в подводном положении работать могли все гидроакустические станции. И они были единственным средством обнаружения надводных и подводных целей. А так как лодка соблюдала скрытность, то основным режимом работы гидроакустических средств был пассивный. Вахту несли на шумопеленгаторной станции МГ-10 и станции обнаружения работы гидролокаторов «Свет-М».

В надводном положении для освещения надводной обстановки использовали радиолокационное вооружение: радиолокационную станцию «Флаг», станцию обнаружения радиолокационных сигналов «Накат», аппаратуру радиолокационного общего опознавания «свой-чужой» и индивидуального опознавания. Обычно в надводном положении и под РДП вахту несли радиометристы на поисковой станции «Накат», осуществляя обнаружение работающих РЛС надводных кораблей, а главное — самолётов противника. Эта станция позволяла принимать сигналы работающей РЛС противника с упреждением по дальности и вовремя уйти от обнаружения. Радиометристы по принятым сигналам и по справочникам, определяли тип работающей РЛС и её носителя. Если они обнаруживали сигналы самолётной РЛС, лодка срочно уходила под воду на такую глубину, чтобы её нельзя было обнаружить визуально и затруднить обнаружение другими средствами. Но всегда существовало одно «но», - а что делать, если носитель (самолет или надводный корабль) не включает свою РЛС или использует ее периодически?

Выручали корабельные группы радиоразведки (ОСНАЗ), о работе которых командиры и по сей день говорят с неизменной теплотой и благодарностью. Они перехватывали не только открытые сообщения американских кораблей и самолетов, но и передачи всех других, в том числе коммерческих радиостанций. Однако не успели лодки миновать Бермудские острова и войти в Саргассово море, как эфир замолк. То есть прекратились переговоры между американскими кораблями и самолетами по открытым каналам связи. Испытывая информационный голод, командиры поручали группам радиоперехвата слушать «вражий берег». Из этих сообщений установили, что президент Кеннеди объявил блокаду Кубы и предупредил граждан о возможности ядерного конфликта с Советским Союзом. Знали и то, что режим «карантина» Кубы установлен с 10:00 среды 24 октября. Подчеркнем, установили самостоятельно, а не получили соответствующую информацию своевременно от своего командного пункта.

Ранним утром 24 октября (по вашингтонскому времени) американская разведка обнаружила, что из девятнадцати советских судов, двигавшихся к Кубе, шестнадцать замедлили ход, остановились или развернулись назад. Продолжал движение только танкер «Бухарест». Тогда же было констатировано, что, по крайней мере, три подводные лодки были замечены в Северной Атлантике. Чтобы они не смогли представлять угрозу для карантинной линии принято решение активизировать патрулирование сил противолодочной войны. Об этом мы уже упоминали.

Ровно в 10:00 по местному времени, когда вступила в силу «Прокламация» о введении «карантина» Кубы, в Белом доме в Овальном кабинете Дж. Кеннеди собрался на свое очередное заседание Исполком Совета национальной безопасности. Министр обороны Роберт Макнамара доложил о том, что советские суда, приближающиеся к линии «карантина», явно не подают признаков того, что намерены остановиться. Сухогрузы «Юрий Гагарин» и «Кимовск» находятся всего в нескольких милях от линии «карантина». Военно-морская разведка, в свою очередь, донесла, что между этими двумя судами находится советская подводная лодка. Авианосная поисково-ударная группа во главе с авианосцем «Эссекс» получила задачу «не допустить вмешательства в ситуацию советских подводных лодок». Для выполнения этой задачи ВМС США получили полномочия применять, в случае необходимости, и глубинные бомбы («практические глубинные заряды» PDCs).

Практическая глубинная бомба, PDCs

Вот об этих глубинных бомбах до сих пор идёт активная полемика — настоящие это глубинные бомбы или «практические глубинные заряды». Американские моряки применяли заряды в учебных целях и считали безопасными, а советские моряки о них только читали в справочниках и никогда не слышали их взрывов. Поэтому в условиях сверхнапряженной военно-политической обстановки, недостатка достоверной информации о противнике и указаний от своего командования первоначально принимали взрывы практических глубинных бомб за настоящие боевые глубинные бомбы, которые предназначены для уничтожения подводных лодок. Вот и вся разница в восприятии последующих событий, связанных с преследованием и всплытием подводных лодок для зарядки аккумуляторных батарей.

Мы уже писали, что эти же заряды использовали и противолодочные самолёты. На этом принципе работала, охарактеризованная выше, система «Джули». Об использовании взрывных источников самолётами советские подводники знали хорошо. Они слышали их неоднократно, когда самолёт пытался обнаружить подводную лодку и уклонялись от них. А вот о том, что те же самые заряды используют надводные корабли у них сведений не было. И тем более не слышали они реально их взрывов в море. Поэтому при первом применении надводными кораблями таких зарядов на подводных лодках в ряде случаев объявляли боевую тревогу и готовились применить оружие на самооборону против атакующих кораблей. В головах возникал вопрос: «Это война?».

Как следует из анализа карт обстановки, 23-24 октября было проведена перегруппировка сил ВМС США вокруг Кубы [Сайт Архив Национальной Безопасности]. До этого четыре боевые тактические группы с авианосцами «Энтерпрайз», «Индепенденс», «Рандольф» и «Эссекс» находились восточнее Багамских островов, а боевая тактическая группа с вертолётоносцами «Тетис Бей» и «Окинава» находилась в проливе между Гати и Ямайкой. Теперь же, с появлением угрозы от подводных лодок, тактические группы с наиболее ценными ударными авианосцами «Энтерпрайз» и «Индепенденс» «убрали» в указанный выше пролив, а вертолётоносцы начали выдвигать на северный фланг карантинной линии. Обе авианосные ударные группы получили боевую задачу контроля над Наветренным проливом и прикрытие базы ВМС США Гуантанамо на Кубе.

Тактическая группа с «Рандольфом», ушла в базу (для ремонта авианосца) и ей потребовалась замена. Другая тактическая группа с авианосцем «Эссекс» выдвинута восточнее линии «карантина». На карте от 24 октября представлено создаваемое построение сил на 22:30 местного времени.

Оперативное построение сил ВМС США вокруг Кубы 24 октября на 22:30 местного времени

В тот же день 24 октября Океанографическая служба ВМС США опубликовала «Извещение мореплавателям 45–62, особое предупреждение №32», которое называлось «Порядок всплытия и идентификации подводных лодок, обнаруженных кораблями карантина вблизи Кубы». В нём говорилось следующее: «Американские корабли, войдя в контакт с неопознанными ПЛ, дадут указанные ниже сигналы, информируя подводную лодку о том, что она может всплыть для своей идентификации. Сигналы следующие — корабли карантина сбрасывают 4–5 безвредных взрывчатых сигнальных средств (ручные гранаты), что может сопровождаться международным условным сигналом «IDKCA», означающим «Подняться на поверхность». Этот гидролокационный сигнал обычно передается на подводном оборудовании связи в диапазоне 8 килогерц. Процедура приема сигнала: услышав сигнал, находящаяся под водой ПЛ должна всплыть с восточным курсом. Сигнал и используемый порядок действий являются не опасными».

Принятие сформулированных положений Извещения означало согласие с правомерностью неправомерных действий американцев. «Карантин» незаконный, остановка судов в международных водах незаконна, а теперь еще и принуждение к всплытию боевого корабля (подводной лодки) суверенного государства. Кроме как беспредел, назвать такое требование нельзя. Естественно, ни один командир подводной лодки не должен был пойти на такое, не получив соответствующих указаний от своего командования. И, как выяснится позже, ни один не пошел. Но знать такую информацию было необходимо, чтобы реально оценивать складывающуюся обстановку.

С командного пункта ВМС США это Извещение было срочно передано на все корабли и базы американского флота, а также размещено в международных списках уведомлений для того, чтобы им могли воспользоваться все государства. Однако нам до сих пор точно неизвестно, когда и как получили командиры советских подводных лодок это Извещение. То, что написано по этому поводу американским автором в [Хухтхаузен] — будто-бы командир 20-й оперативной эскадры подводных лодок контр-адмирал Л.Ф. Рыбалко сумел передать на лодки эту информацию на свой страх и риск против воли главнокомандующего ВМФ — нельзя принимать всерьёз. Ни командир бригады, ни начальник штаба бригады, ни командиры подводных лодок, ни все другие участники похода, оставившие воспоминания, не подтверждают напрямую этот факт. Кроме кап. 1 ранга А.Г. Чепрасова.

Будучи капитан-лейтенантом Альберт Григорьевич Чепрасов участвовал в походе в должности начальника радиотехнической службы-командира боевой части связи подводной лодки Б-130. В своих воспоминаниях, написанных в 2011 году и опубликованных в [Чепрасов], он прямым текстом пишет: «Получили радиограмму от ЦКП (центрального командного пункта – авт.) ВМФ, в которой нас информировали о выпущенном Извещении мореплавателям, в котором американцы сообщали о применении взрывных сигнальных патронов для обозначения приказа подводным лодкам на всплытие (информировали!, а не давали какие-либо указания относительно его исполнения – авт.). Всплывать подводные лодки должны были курсом на восток. Хоть поздно — мы уже разобрались, в чём дело, но всё равно приятно было сознавать, что кто-то там наверху о нас позаботился». «Поздно» потому, что до этого подводники уже могократно фиксировали вокруг себя подводные взрывы. Автор воспоминаний не указывает точную дату получения радиограммы, однако по контесту понятно, что это произошло до вынужденного всплытия подводной лодки Шумкова в надводное положение, то есть до 30 октября. Оценивая достоверность воспоминаний, следует учитывать, что А.Г. Чепрасову по исполняемой должности были известны все получаемые и передаваемые радиограммы и всё то, что происходило вокруг подводной лодки. Его подразделение — это глаза, уши и голос (радиосвязь) корабля. Именно поэтому мы в дальнейшем будем исходить из того, что на подводных лодках командиры имели инфомацию о порядке всплытия и идентификации подводных лодок, обнаруженных кораблями карантина вблизи Кубы. Правда, в будущем требуется документально уточнить дату и время её получения, чтобы адекватно оценивать последующие действия.

Далее более подробно остановимся на анализе действий каждой подводной лодки и начнём с Б-130 под командованием кап. 2 ранга Шумкова Николая Александровича.